Чтобы получить обвинение в колдовстве, женщине раннего Нового времени порой не надо было делать вообще ничего — только раздражать своим видом соседей. Но оказывается, был один неожиданный фактор, который существенно повышал шансы британок на наказание за ведьмовство.
Исторические источники сообщают нам, что обвинения в злонамеренном использовании магии получили широкое распространение в Европе в XIII веке — это связано с истреблением альбигойцев. Постепенно такая практика расширялась и в период Ренессанса с его гуманизмом привела к настоящей охоте на ведьм, которая утихла только к концу XVII века.
Хотя в ведьмовстве обвиняли как мужчин, так и женщин, в XVI и XVII веках лишь около 10-30 процентов подозреваемых составляли мужчины. Специалисты обычно объясняют такое неравноправие женоненавистничеством, а также тяжелыми экономическими временами. Доктор Филиппа Картер, историк из Кембриджского университета (Великобритания), добавила еще один фактор, способствующий этому.
В своем исследовании, опубликованном в журнале Gender & History, Картер проанализировала рукописные журналы приема пациентов, которые вел Ричард Напьер (1559-1634 годы жизни), практикующий врач и астролог. Будучи настоятелем прихода Грейт-Линфорд в Бакингемшире, Напьер приобрел репутацию не проповедника, а «врача души и тела».
Пациентов он лечил с помощью звездных карт, эликсиров, а также задушевных бесед. Напьер фиксировал в журнале не только те манипуляции, которые проводил с пациентами, но и содержание их бесед. В том числе о том, что соседка собеседника — настоящая ведьма.
Некоторые пациенты приходили к врачу-астрологу с прямыми жалобами на то, что на них наложили порчу, от чего они жестоко страдают. За четыре десятилетия своей карьеры (1597-1634 годы) Напьер выслушал сообщения о подозрении в колдовстве по крайней мере в 1714 случаях из 69 725 консультаций.
Обычно пациенты называли имена конкретных людей, а также их профессии. Как сказано выше, подавляющее большинство обвинений выдвигали против женщин. Картер решила сравнить, связаны ли такие подозрения с тем, работает ли потенциальная колдунья, и если да, то кем.
Оказалось, выход на работу заметно увеличивал для англичанок риск быть обвиненными в колдовстве. По мнению автора работы, это связано с профессиональными обязанностями, которыми обычно занимались женщины.
Большинство «женских» профессий того времени были связаны с уходом за больными или детьми, приготовлением пищи, молочным производством либо уходом за домашним скотом. И если больному становилось хуже, то проще простого обвинить его сиделку в наведении порчи. Если испортился сыр или пал теленок, то и тут можно усмотреть ведьмин след.
Одна из самых рискованных в этом смысле профессий — родовспоможение, акушерство и уход за детьми. Младенческая смертность была высокой, и перспектива потерять ребенка часто становилась причиной обвинений. Более 13 процентов всех зарегистрированных обвинений в колдовстве с указанием подозреваемого касались жертвы в возрасте до 12 лет.
Мужчины из бедных слоев населения (а небедные женщины, как правило, на работу не выходили) чаще сталкивались с прочными или устойчивыми к гниению материалами, такими как железо, огонь, камень. И даже если изделие кузнеца выходило некачественным, он получал обвинение в криворукости, а не в колдовстве.
Кроме того, женщины часто трудились на нескольких работах, переходя от одного дома к другому, посещая пекарни, колодцы, рынки, — а не в поле или мастерской. «Частота социальных контактов в женских профессиях увеличивала вероятность оказаться втянутой в раздоры или недоразумения, которые часто лежали в основе подозрений в колдовстве. Многие обвинения были вызваны простым присутствием при чужом несчастье. <…> Женщины часто совмещали несколько источников дохода, работая в нескольких семьях, чтобы свести концы с концами: смотрели за детьми, готовили еду, лечили больных. Они работали не только в одном секторе с высоким уровнем риска, но и во многих сразу. Это повышало шансы [на обвинение] против них», — отметила Картер.
Добавим, что большинство предыдущих исследований истории английского колдовства основано на судебных протоколах, часто предварительных допросах, когда казнь была реальной возможностью.
Автор работы подчеркнула, что в записях Напьера нет указаний на дальнейшую судьбу потенциальных колдунов. Неизвестно, доходило ли обвинение до властей и далее до суда, или обвинители выпускали пар у астролога и прощали злокозненную соседку.