В 2019 год ознаменовался беспрецедентным ростом положительных оценок личности Иосифа Сталина. Согласно данным опроса, проведенного «Левада-центром» в апреле, 70% россиян положительно отнеслись к его политике. Более того, те же исследования указывают на устойчивый рост доверия к «отцу народов» среди населения. Впрочем, немногие политики могут похвастаться столь противоречивыми оценками, как у «Вождя, Друга и Учителя». Психологи, в свою очередь, однозначно утверждают, что у Сталина наблюдались отклонения, и попытаемся мы их рассмотреть.
Внимание: данная статья взята из журнала Naked Science №45 от 1 августа 2019 года. Выложена на сайте в исходном виде. Актуальность не потеряла.
Стоит помнить любимую шутку специалистов в области психологии: не существует абсолютно здоровых людей, есть те, кто не проходил обследование. И в ней больше правды, чем шутки. Все зависит от того, что мы понимаем под здоровьем. Психиатрия трактует это понятие более строго, чем немедицинские направления психологии, поэтому психиатры могут считать Сталина вполне здоровым человеком, а специалисты глубинной психологии – наоборот.
По имеющимся данным, в молодом возрасте Сталин, скорее всего, не страдал психозом (особенно в острой форме, которая обычно сопровождается галлюцинациями), однако, вероятно, у него наблюдалось расстройство характера. Что представляло собой это расстройство и каковы его причины?
Сталин как социальное явление
По мнению ряда историков, в те годы на политической арене России возникла необходимость в личности, схожей с «Великим мастером смелых революционных решений и крутых поворотов» (один из эпитетов Сталина). Это было обусловлено не только последствиями революции, но и особенностями русского менталитета, который исторически характеризовался трудностями.
В своей книге «Великорусский пахарь» известный историк Леонид Милов утверждает, что причиной тяжелого положения славян стал неблагоприятный климат среднерусской равнины, не подходящий для земледелия. Крестьянам Центральной России всегда приходилось трудиться не покладая рук и довольствоваться скудным пропитанием. Сложность обработки земли делала общину чрезвычайно значимой, а также определяла продолжительное развитие исторических процессов. В условиях хронических неурожаев и постоянной угрозы голода индивидуализм невыгоден. Отказ от помощи соседу может обернуться тем, что в трудную минуту и тебе не протянут руку. Именно поэтому, по мнению Леонида Милова, русские люди проявляют жертвенность и не терпят «эгоизма», в отличие от европейцев, которым природа была более благосклонна, что способствовало развитию индивидуализма и накоплению капитала.
У общины, несмотря на свою значимость, были и недостатки. Прежде всего, это касалось государственности и власти. Местные общинные группы неохотно отдавали дань (урожай, который и так был невелик) в казну и не желали подчиняться властям. При этом такие «деревни», в отличие от отдельных хозяйств, обладали гораздо большей властью. Это приводило к применению особенно жёстких мер против непокорных.
Милов полагает, что крепостное право сыграло значительную роль в истории России: без него крестьяне могли бы свободно переселяться в более плодородные южные регионы, что ослабило бы Центральную Россию и сделало ее уязвимой перед вражеским нашествием. Была бы разрушена основа любого государства – его государственность. Жестокость властей и помещиков, в свою очередь, вызывала у славян все большую самоотверженность, приучая их покоряться деспотизму на протяжении многих веков. Тем не менее, уровень протеста постоянно возрастал, что предопределило революции начала XX века. Однако менталитет, характеризующийся готовностью к подчинению и жертвенностью личным благополучием (и даже жизнью) ради общества, сохранялся. Да и маятник не мог не повернуться в противоположную сторону (неслучайно Сталина нередко сравнивают с русскими царями: он также обладал неограниченной властью). Не говоря уже о социальном хаосе, возникшем в стране после Первой мировой и Гражданской войн, – России требовалось сильное руководство.
Именно поэтому личность Иосифа Джугашвили органично вписалась в ход русской истории – ее нельзя рассматривать изолированно, а его действия не следует объяснять исключительно действиями «злого» гения. Однако, признание «гения» Сталина не отменяет наличия у него и негативных личностных черт. Важно помнить, что после смерти Сталина политические репрессии прекратились.
Битие определяет сознание
Детство Иосифа Джугашвили было непростым и характерным для многих будущих диктаторов: суровый отец и любящая, преклоняющаяся перед сыном мать (подобная модель прослеживалась и в биографии Гитлера). Давид Мачавариани, друг детства вождя, вспоминал: «Като (Екатерина Джугашвили – мать Сталина. – Прим. авт.) окружила Иосифа чрезмерной материнской любовью и, подобно волчице, защищала его от всех и вся. Она изматывала себя работой до изнеможения, чтобы сделать счастливым своего баловня». Впрочем, по воспоминаниям дочери «баловня» Светланы Аллилуевой и его прижизненным биографиям, она нередко била его за непослушание.
Настоящим мастером насилия в семье Джугашвили был, безусловно, отец Сосо, Виссарион Бесоевич. Он происходил из народа: работал сапожником и страдал от алкоголизма, вымещая свою ярость на жене и сыне. Ярость была безграничной: он не просто бил Екатерину, а избивал её, как и маленького Иосифа.
Однажды Виссарион чуть не лишил жизни свою жену. Внезапно ворвавшись в дом, он оскорбил ее, повалил на пол и стал душить, накрыв сверху. Сосо также пострадал – весь в крови он побежал к дому семьи Мачавариани. Давид впоследствии вспоминал: «Через мгновение мы услышали звук разбивающейся посуды, пронзительные крики жены (Виссариона)… Чтобы успокоить (Бесо), пришлось ударить его и зафиксировать руки и ноги. Моя мать занялась бедным Сосо, у которого была рана на голове, и, поскольку он боялся возвращаться домой, они с Като остались на ночь у нас, прижавшись друг к другу на матрасе на полу».
Мальчик однажды попытался встать на защиту матери от отцовского гнева и бросил в него нож, после чего убежал. Стоит отметить, что именно этот нож и стал причиной смерти отца – он погиб в пьяной драке, когда Сосо было 11 лет.
Впрочем, и сам он не был безупречен, уже в детстве. По воспоминаниям школьных товарищей, «в детстве и юности он мог быть хорошим другом, если его воля была беспрекословна». Взрослый Сталин не признавал (возможно, даже себе), что его детство прошло в атмосфере насилия, и даже утверждал биографу Эмилю Людвигу, что его родители, хоть и были необразованными людьми, обращались с ним «неплохо».
Несмотря на это, исследователи личности Сталина полагают, что именно агрессивное поведение отца оказало решающее влияние на его восприятие жизни и людей. По мнению американского политолога и историка Роберта Такера, автора наиболее обстоятельных психобиографий «отца народов», пережитый в детстве опыт насилия привел к тому, что Сосо навсегда сохранил стремление подавлять своих противников – как физически, так и другими способами.
«Идея, заключавшаяся в применении жестоких методов воздействия, была популярна в некоторых партийных кругах в 20-е годы и получила поддержку Сталина. В ходе разбирательства «дела врачей», произошедшего незадолго до смерти Сталина, он, по утверждениям, давал следующие распоряжения относительно обращения с обвиняемыми: «Бить, бить и еще раз бить». Об этом пишет американский исследователь, литературовед-русист и специалист по изучению русской культуры с использованием психоаналитических методов Даниэль Ранкур-Лаферрьер в своей книге «Психика Сталина». По всей видимости, современники Сталина были осведомлены о его увлечении идеей насилия. Грузинский меньшевик Ираклий Церетели подшучивал, что фраза «Бытие определяет сознание» в произношении Сталина, с его выраженным грузинским акцентом, звучала как «Битие определяет сознание»».
«Действительно, «великий стратег революции» имел склонность к агрессии. Историки зафиксировали 17 форм глагола «бить» в одной лишь странице его выступления. Ранкур-Лаферрьер полагает, что Сталин отождествлял себя со своим жестоким отцом, «поколачивая» «матушку-Русь» аналогично тому, как Бесо обижал его мать. При этом он словно мстил ему, проявляя гнев по отношению к своим реальным и вымышленным противникам. Он был очень мстительным человеком.
Друг детей
Даже дети могли бы быть этими врагами. Хотя Сталину и приписывается прозвище «друг детей», его действия свидетельствуют об обратном – он не испытывал к ним любви. Скорее, он испытывал к ним ненависть, подобную той, что испытывал к нему самый жестокий пьяница Беса. Он не стеснялся отдавать приказы об аресте родителей вместе с их детьми, даже если те были несовершеннолетними. В период голода 1932 года он лично распоряжался расстреливать малолетних сирот, похищавших продукты из поездов, поскольку их обвиняли в распространении венерических болезней.
По имеющимся данным, Сталин прибегал к физическому насилию в отношении своих сыновей, однако отношения с дочерью Светланой были более благополучными. Он также направил Якова на фронт, где тот погиб в немецком плену. По одной из версий, немецкое руководство предлагало обменять сына советского лидера на попавшего в советский плен фельдмаршала Паулюса, однако Сталин якобы отказался, заявив, что не станет обменивать солдата на фельдмаршала».
Культ личности
У человека, которого называли «человеком из стали», вероятно, была лишь одна уязвимость: он был восприимчив к лести. Его современники прекрасно это понимали и использовали эту черту, стремясь обезопасить свое положение и сохранить жизнь. Хрущев рассказывал, что Сталин собственноручно добавлял восторженные отрывки в рукопись официальной «Краткой биографии»: «На различных этапах войны сталинский гений находил верные решения, полностью соответствующие обстоятельствам».
Он искренне верил в свой гениальность, а окружающие только усиливали его нарциссические наклонности, постоянно придумывая новые похвалы. Чтобы понять ту атмосферу страха и благоговения, которую создавал Сталин, достаточно перечислить лишь некоторые из его титулов: Друг женщин, колхозников, художников, шахтеров, актеров, водолазов и бегунов на длинные дистанции, Преобразователь природы, Великий кормчий, Знаменосец коммунизма, Гений человечества, Корифей науки и так далее.
Несмотря на огромную власть, Сталин до конца жизни испытывал сомнения в собственной значимости и исключительности. Ранкур-Лаферрьер считает, что он одновременно проявлял чрезмерную уверенность в себе и глубокую неуверенность, что и определяло его самоуверенность. Он стремился убедить себя в своей уникальности, иногда прибегая к неожиданным способам.
Уинстон Черчилль рассказывал об одном необычном эпизоде, произошедшем на Потсдамской конференции: «После этого случилось нечто весьма странное. Мой важный собеседник (Сталин. – Прим. авт.) встал со своего места, держа в руках карточку меню, и прошел по кругу стола, собирая подписи многих присутствующих. Я и представить себе не мог, что он увлекается коллекционированием автографов! Когда он вернулся ко мне, я, по его просьбе, оставил свою подпись, и мы с ним посмотрели друг на друга и рассмеялись. В глазах Сталина появилось веселье и чувство юмора». Сосо, занимавший видное положение, до конца не мог поверить в свое положение и хотел иметь наглядное «доказательство» того, что со знаменитостями он находится на близком расстоянии.
По мнению Даниэля Ранкура-Лаферьера, это также стало результатом жестокого обращения Виссариона к своему сыну, а также его восхищения со стороны матери (что, отчасти, могло быть связано с физическими особенностями Сталина – его невысоким ростом, срощенными пальцами на ноге и усохшей рукой): отец подавлял его самолюбие, а мать, напротив, превозносила сына, убеждая его в его уникальности. Этот внутренний конфликт между любовью и ненавистью к себе преследовал Сталина всю жизнь: он не мог утолить жажду обожания, не мог добиться любви со стороны отца, но продолжал предпринимать попытки добиться этого. Такер отмечает: «Вместо обожающей матери из детства он нуждался в обожающей партии».
Бред преследования
Он не разделял этого обожания, хотя и очень хотел этого добиться. Именно это породило его паранойю, в которой даже самые убежденные историки-сталинисты вряд ли сомневаются. «В последние годы жизни он был уверен, что его правительство пронизано иностранными шпионами, прежде всего британскими, и что Ворошилов действовал как агент Великобритании. Сталин любил награждать своих врагов, указывая на их недостатки. <…> Ему удалось внедрить своих агентов в правительства и разведывательные службы Запада настолько успешно, что он не мог поверить в то, что его противники не сделали того же самое в отношении него. Эта мысль сводила его с ума, поскольку он не мог найти никаких доказательств, подтверждающих ее, хотя она и должна была быть правдой», – отмечает Даниэль Ранкур-Лаферрьер.
Проекция – психологический защитный механизм, при котором человек приписывает другим людям собственные, внутренне отвергаемые черты, – была весьма заметна у Сталина. Этот же механизм играет ключевую роль в развитии паранойи, когда враждебность, направленная на окружающий мир, переносится на него. Всем известна фраза Сталина о том, что он «не доверяет никому, даже самому себе».
Сталина нельзя назвать параноиком в строгом психиатрическом понимании, однако, безусловно, он обладал параноидными чертами личности. Вождь страдал от параноидного расстройства личности. Вероятно, с возрастом его состояние ухудшилось, и нельзя исключать развитие психиатрической патологии. Это подтверждается не только его поведением, но и более объективными фактами.
Александр Мясников, выдающийся терапевт, который был свидетелем смерти И.В. Сталина и участвовал во вскрытии его тела, рассказал об этом в своих мемуарах «Я лечил Сталина». В них он отметил: «На вскрытии И.В. Сталина были обнаружены признаки выраженного склероза мозговых артерий. Возникает вопрос, какое влияние это заболевание, несомненно, развивавшееся в течение многих лет, оказывало на состояние здоровья, характер и действия Сталина.
Атеросклероз мозговых сосудов, вызывающий нарушение питания нервных клеток, закономерно сопровождается различными нарушениями функций нервной системы. В первую очередь, у пациентов наблюдается ослабление процессов торможения высшей нервной деятельности, включая дифференцировочного. В частности, такое состояние могло проявляться в поведении Сталина в виде утраты способности различать добро и зло, полезное и вредное, допустимое и недопустимое, друга и врага.
Наблюдается усиление личностных черт: изначально сердитый человек становится вспыльчивым, а слегка подозрительный – чрезмерно подозрительным, испытывающим ощущения преследования. Это полностью соотносится с поведением Сталина в последние годы его жизни. Считаю, что жестокость и подозрительность Сталина, страх перед врагами, утрата способности адекватно оценивать людей и события, крайняя упрямость – во многом были обусловлены атеросклерозом мозговых артерий (точнее, атеросклероз усилил эти черты). Государством руководил, по сути, нездоровый человек».