Знакомый много лет трудится за мизерную зарплату, несмотря на то, что является высококвалифицированным специалистом. Родственница проживает с человеком, которого не любит. Соседка не подает в суд на ту, кто затопил ее квартиру, полагая, что проиграет дело. При отсутствии попыток разрешить неприятную ситуацию психологи называют это выученной беспомощностью.
О сути
Если бы у 27-летнего английского боцмана Александра Селькирка был этот синдром, то мы никогда не узнали историю Робинзона Крузо. Если бы Менделеев прекратил попытки систематизировать химические элементы, ему без сомнения не приснилась бы таблица. И да, если бы Адольф Шикльгрубер все-таки… решил стать художником, кто знает, может, мы знали бы его лишь как живописца.
Учебённая беспомощность — это черта характера, ситуативная или постоянная, которая появляется после нескольких неудач при попытке улучшить ситуацию. Человек начинает верить, что всё равно ничего не получится, и бездействует, наблюдая за развитием событий.
О противоречиях
В 1964 году американский психолог Мартин Селигман, будущий основатель позитивной психологии, проводил эксперименты на собаках в лаборатории Пенсильванского университета. Одна из задач экспериментов состояла в том, чтобы сформировать у собак условный рефлекс – боязнь высоких звуков. Для этого Селигман подвергал току животных (сидевших в клетках и не имевших возможности убежать) после того, как те слышали высокий звук.
Через некоторое время клетки снова открыли, включив раздражающий звук. Однако животные вместо бегства, чтобы избежать электрического удара, легли на пол и завыли. Такой результат противоречил господствовавшему в то время бихевиористам, психологическому направлению, согласно которому поведение человека и животного определяется схемой «стимул-реакция». Согласно этой теории, реакции должны быть однотипными и всегда приносить пользу индивиду.
Ребенок отбирает у другого яблоко и бьет его лопаткой.
Такая ситуация, когда ребенок молчит и не пытается забрать яблоко или даже дарит обидчику еще одно, выходит за рамки простых схем бихевиористов, хотя таких случаев немало.
Собаки Селигмана не бежали из клеток даже после их открытия, хотя по идее должны были. Психолог предположил, что причина кроется не в страхе удара током, а в привычке к неизбежному. Во время эксперимента собаки неоднократно пытались уйти, но безуспешно. В итоге животные смирились – научились беспомощности.
О собаках
Через три года, в 1967-м, Селигман решил продолжить опыты над собаками, пригласив коллегa Стивена Майера. В эксперименте приняли участие три группы собак. Собаки первой группы могли избежать удара током, нажав носом на панель (так животные отключали подачу тока). Результат не зависел от действий собак второй группы. Животных третьей – контрольной – группы вообще не поражали током.
После некоторого времени все три группы помещались в ящик с перегородкой, через которую могла перепрыгнуть любая собака, чтобы избежать удара током. Собаки из первой группы, имевшие возможность нажать панель и «отменить» удар током, именно так поступали. Животные из второй группы, как ожидалось, ничего не делали для избегания удара, а ложились на пол и скулили. Каждый раз животные привыкали к ударам все большей силы. Селигман и Майер сделали вывод: чувство беспомощности вызывают не неприятные ощущения сами по себе, а опыт невозможности повлиять на события. Это открытие оказалось настолько значимым, что за свою теорию выученной беспомощности в 1976 году Селигман получил премию Американской психологической ассоциации.
О людях
В том же году изучение феномена выученной беспомощности продолжили Эллен Джейн Лангер и Джудит Роден. Психологи провели известное исследование в доме престарелых под названием Арден-Хауз (штат Коннектикут, США). Беспомощность здесь не внушалась силой – изучение проходило мягко.
Случайным образом участников отобрали из двух этажей дома престарелых. В эксперимент вошли жители четвертого этажа (8 мужчин и 39 женщин), в контрольную группу – второго (9 мужчин и 35 женщин). Всего участвовало 91 человек.
Контрольная группа жила привычной жизнью в окружении заботы и внимания персонала. Экспериментальную группу ожидала большая ответственность за себя и свои поступки.
Администратор дома престарелых собрал жителей второго этажа в холле. «Мы хотим, чтобы ваши комнаты были максимально уютными, и постараемся сделать все возможное. Хотим, чтобы вы чувствовали себя здесь счастливыми и считаем себя ответственными за то, чтобы вы гордились нашим домом престарелых и были здесь счастливы. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам. Хотел бы воспользоваться возможностью и вручить каждому из вас подарок от Арден-Хауза» (служащая обошла всех и вручила каждому пациенту по растению). «Теперь это ваши растения, они будут стоять у вас в комнате, медсестры будут поливать их и заботиться о них, вам самим ничего не нужно будет делать».
Администратор озвучил жильцам четвертого этажа инструкцию, придав ей иной смысл: «Решать, как будет выглядеть ваша комната, вам самим. Хотите оставить все как есть или попросить служащих переставить мебель? Об этом сообщайте нам. Расскажите, что хотели бы изменить в жизни. Также я хочу вручить каждому из вас подарок от Арден-Хауза. Если вы захотите завести растение, то можете выбрать понравившееся из этого ящика. Растения ваши: содержать и заботиться о них так, как считаете нужным. На следующей неделе два вечера – во вторник и пятницу – мы покажем фильм. Вам нужно решить, в какой день пойдете и хотите ли вообще смотреть».
Жители четвертого этажа могли контролировать свою жизнь, участвуя в принятии важных решений. Вторым же оставалось лишь безразлично принимать своё положение, хоть и вполне приемлемое, так как возможность повлиять на что-либо у него не было – всё уже решено за него.
На протяжении трёх недель медицинские работники отслеживали активность, степень общительности, общее самочувствие, привычки и питание добровольцев. После завершения эксперимента у участников провели опрос, отражающий уровень их удовлетворенности жизнью.
Об ответственности
Жители четвёртого этажа, управляющие своей жизнью, чувствовали себя счастливее, чем жители второго, получающие максимум заботы, но не имеющие возможности брать на себя ответственность за свою жизнь (у первых средний уровень счастья составил +0,28, у вторых – -0,12). Общий анализ показал аналогичную картину. Медперсонал оценивал состояние жителей четвёртого этажа как явно улучшенное (+3,97), а жителей второго – как ухудшившееся (-2,39). Даже в плане общения участники экспериментальной группы оказались впереди: время, затраченное на разговоры друг с другом и с медсестрами, составило +4,64 для четвёртого этажа и -2,14 для второго.
Участники экспериментальной группы также были активны в плане просмотра кинофильмов и простой игры – угадывания числа конфет в банке (из 47 человек на четвёртом этаже в игре поучаствовали 10, а из 45 жителей второго – только один).
Лангер и Роден, изучив результаты, пришли к выводу, что некоторые явления, обычно связываемые со старением – потеря памяти или снижение тонуса организма – могут быть связаны с потерей возможности контролировать свою жизнь.
Чтобы этого избежать, достаточно вернуть пожилым людям веру в собственные силы и право выбирать и принимать решения.
Через шесть месяцев психологи посетили дом престарелых повторно для измерений и оценки действия эксперимента. Результаты показали продолжение эффекта. Медсестры сообщили, что участники экспериментальной группы сохранили ощущение лучшего самочувствия (средняя оценка составила 352,33 против 262,00 в контрольной группе). Жители четвертого этажа отметили улучшение здоровья, а жители второго – ухудшение.
Эксперимент привёл к таким результатам, что показатели коснулись даже смертности. В контрольной группе умерло 30% человек, а в экспериментальной – только 15%. Руководство дома престарелых решило поощрять стремление людей к ответственности и контролю за своей жизнью у всех жителей Арден-Хауза.
Другие похожие эксперименты показали такие же результаты. Даже при отсутствии возможности выбора и контроля над своей жизнью, некоторые пожилые люди начинали совершать саморазрушительные действия: отказывали в еде или лекарствах. Это стало для них единственным возможным выбором.
Многие молодые люди тоже проявляли подобные реакции, независимо от ситуации. Например, в переполненном лифте, который казался более свободным, меньше тревожило присутствие рядом с кнопками пульта управления.
О детстве
Человек может научиться беспомощности как во взрослом возрасте (под воздействием негативных событий, с которыми ему не удалось справиться; чаще всего это временная реакция на конкретные события), так и в детстве – под влиянием подобных же обстоятельств, но обычно в семье родителей. Такой опыт формирует личностные качества: замкнутость, эмоциональную неустойчивость, возбудимость, пессимистичность, робость, склонность к чувству вины, низкую самооценку и стремление к низким целям, равнодушие, пассивность и отсутствие креативности.
Мартин Селигман указывает, что выученная беспомощность формируется приблизительно к восьми годам.
Возникнуть это может из-за разных причин: переживания негативных событий, от которых ребенок не мог защититься (например, обид со стороны родителей или учителей); смерти близкого человека или животного; серьёзной болезни, развода или скандалов в семье; наблюдения за беспомощными людьми (по телевизору и в жизни) и постоянной готовности многих родителей делать всё за детей (собирать игрушки, убирать постель, одевать, обувать).
Неудивительно, что выученная беспомощность свойственна огромному количеству людей. От нее страдают целые компании и крупные трудовые коллективы. Это качество весьма заразно и, как показывают исследования, чаще всего проявляется в коллективах с авторитарным руководством. Единственный способ противостоять этому — психотерапия. Правда, она не всегда эффективна, да и мотивации обратиться к специалисту у людей с выученной беспомощностью обычно нет. Зачем? Ведь привыкли терпеть.