Согласно общепринятым данным, во время Геноцида армян 106 лет назад погибли около полутора миллионов человек, а во время Холокоста – шесть миллионов. Смерть миллионов – это не статистика, а трагедия, умноженная на миллион. Особенно если речь идёт о зверствах, совершаемых над пожилыми людьми, женщинами и детьми. Что заставляет один народ уничтожать другой? Рассмотрим психологию геноцида.
Армяне называют резню своих предков в начале прошлого века Великим злодеянием. Оно велико по многим причинам, среди которых то, что армяне – не самый многочисленный народ планеты. Ужас, который пережили эти люди, невозможно измерить. И хотя пик геноцида пришелся на 1915 год, истребление армян началось еще в конце XIX столетия. В те годы в Османской империи, где жили последние, уже существовал образ армянина как хитрого и успешного человека, который своего не упустит (притом что большинство армян жили довольно бедно и занимались сельским хозяйством).
Похожий портрет рисовался немцам по отношению к евреям в фашистской Германии. Ситуацию усугублял факт разных религий: турки были мусульманами, армяне – христианами. Когда в 1914 году османская армия потерпела сокрушительное поражение на Кавказе от российских солдат, которые тоже были христианами, турецкие генералы выплеснули всю ярость на местное христианское население, то есть в первую очередь на армян. Имущество их сначала просто воровали, а потом поставили это дело на «законные» рельсы – политику «честного» отъема нажитого в пользу государства с четкими описями и отработанной техникой. И снова мы видим параллели со временами Третьего рейха.
Насилие проявлялось одинаково жестоко как по отношению к мужчинам, так и женщинам, старикам и детям. Убийства часто совершались с особым цинизмом и хладнокровием. Один из самых ужасных эпизодов произошел 24 октября 1916 года в районе Дейр-Зор. По словам армянина, который выжил, начальник полиции по имени Мустафа Сидки приказал отвезти к реке Евфрат около двух тысяч армянских детей-сирот. Сначала им связали руки и ноги, а затем по двое сбрасывали в реку. Сам Мустафа издевался и явно получал удовольствие от происходящего.
В Кемахском ущелье, где течёт Евфрат, имела место ещё одна ужасная резня. Сотни армянских детей были изуродованы и брошены в пропасть.
О таких ужасах много говорить невозможно, достаточно посмотреть фотографии повешенных людей, разрушенные армянские кварталы, обугленные остатки домов с человеческими черепами. Много фотографий стариков и детей, которых везут в непригодные для проживания районы. Люди ехали стоя в дикой тесноте, подобно скоту. Тех, кто не успел умереть в дороге, высаживали на безжизненном участке пути, где неизбежно погибали от голода и жажды.
Великое злодеяние по своей изученности уступает только Холокосту. В России и многих странах Европы отрицание последнего карается законом, а армянский геноцид до сих пор не признают некоторые страны, в том числе Турция. Лишь в октябре 2019 года США признали его. Политические причины непризнания армянского геноцида сложны и связаны с историей. Попробуем разобраться в психологических причинах такого отношения.
«Нормальные» люди
Геноцид – преступление, где много не только жертв, но и преступников. Этот факт исключает версию о том, что подобные массовые убийства осуществляют психически здоровые люди. Несмотря на бесчеловечную жестокость этих деяний, которая может навевать мысли о маньяках, зверства совершаются в целом людьми с нормальным ментальным состоянием.
Даже те, кто сегодня берет в руки оружие и расстреливает, к примеру, своих однокурсников, считаются психически здоровыми. Среди них крайне мало психотиков – тех, кто видит галлюцинации и слышит голоса. Напротив, они обладают ясным рассудком, аналитическим умом и способностью здраво и спокойно рассуждать. Прежде чем что-то совершить, долго обдумывают все детали и выполняют план вполне успешно. Такие люди умеют мыслить логически, только их логика отличается от нашей.
Подобные люди подвержены вере в справедливый мир – когнитивному искажению, концепцию которого разработал канадский психолог Мелвин Лернер в конце 1960-х годов. Согласно ей, большинство людей склонны верить, что мир вокруг имманентно справедлив. Уверены, что зло обязательно будет наказано, плохие поступки непременно вернутся бумерангом, тяжелый труд ведет к успеху, а жулик в конце концов останется ни с чем.
По этой причине такие люди убеждены, что пострадавшие от насилия, преступлений и стихийных бедствий сами виноваты в случившемся: «надела короткую юбку – спровоцировала преступника», «это их Бог наказал – видимо, много грешили». В их понимании, если какую-то нацию призывают уничтожить, то значит, она заслужила это.
Этот факт подтверждается тем, что после того, как мир узнал об ужасах Холокоста, в странах антигитлеровской коалиции был зарегистрирован рост антисемитизма.
Подобная вера основана на том, что многим, особенно психологически незрелым людям, трудно принять вероятность несправедливости мира. Тому, кто страдает, может не быть дано за это никакого «вознаграждения». Впрочем, внутренне догадываясь об этом, многие спасают себя верой в загробный мир, где каждому воздастся по делам его.
Интересно, что участники массовых убийств, уверенные в «справедливом мире», не думают о том, что будут наказаны за свои злодеяния. Напротив, как и современные религиозные террористы, они убеждены, что выполняют свой долг, «священную» миссию, что руками их совершается справедливость, ведь сами долго страдали по вине тех, кого убивают.
Способность совершать жестокости и при этом считать себя «хорошим» человеком обеспечивается психологическим механизмом расщепления. Такой человек, подобно палачу, разграничивает «работу» и «личную жизнь»: здесь я наношу вред, а там веду образ законопослушного гражданина.
Понятно, что такие люди крайне озлоблены. Ярость и гнев копят с самого детства. Сначала эти чувства относятся к родителям или близкому окружению, потом – к внешнему миру. Еще одна черта, которая их отличает, – чувство неполноценности и зависть к более успешным людям. Последние зачастую и становятся объектами массовых убийств. Ощущая внутреннюю никчемность, больше всего на свете стремятся к славе и доминированию. Поэтому массовые казни зачастую проводят молодыми, не реализовавшими себя мужчинами. Убийства армян осуществляли, как правило, ученики духовных школ – молодые, фанатично настроенные юноши от 12 до 25 лет.
Исмаил Хакки-бей (1883-1923), председатель военной комиссии Константинополя, был одним из непосредственных исполнителей резни армян. С именем полковника связаны депортация и убийство около 40 тысяч армян. По приказу «защитника армян», назначенного младотурецким правительством, Хакки-бея 40 тысяч армян были депортированы и угнаны в глубь пустыни Дейр-Зор, где почти все они умерли от голода и болезней. По его приказу было совершено ещё одно ужасное преступление: из сиротского приюта выведены 300 армянских детей, которых турки загнали в вагоны и сожгли.
Чувство внутренней неполноценности обычно появляется у ребенка в раннем детстве из-за негативных отношений с родителями или людьми, заменяющими их. Во взрослом возрасте его можно корректировать личными достижениями, но не всегда избавиться полностью. Поэтому массовые убийства совершают не все молодые люди, а возможно и многие зрелые. Неполноценность стала причиной, по которой значительная часть немцев в начале прошлого века обратила внимание на фашизм и привела к уничтожению евреев.
Как уже говорилось ранее, немалую роль играет желание одобрения и славы. В актах геноцида всегда присутствует ещё одна сторона, которая, как правило, остаётся в тени – свидетели. Их гораздо больше, чем участников погромов или поджогов. Свидетели могут молча наблюдать за происходящим, но чаще всего такие действия вызывают бурное одобрение. Поэтому у тех, кто осуществляет геноцид, появляется дополнительный стимул убивать – ведь это происходит с одобрением большинства.
Не все люди одинаково склонны к участию в геноциде.
Влияние на вероятность участия оказывают авторитарность, недостаток образования, низкая самооценка, проблемы социальной адаптации, ощущение себя изгоем и неудачником. Участники погромов — люди, не способные работать с отсроченной мотивацией, требующие быстрых результатов, — утверждают авторы учебника «Политическая психология» Леонид Гозман и Елена Шестопал.
Тяжелые времена
Геноцид обусловлен политическими и экономическими причинами, конфликтом интересов коммерческих структур, борьбой элит. Некоторые полагают, что власть или экстремисты-демагоги «совращают» общество, «заражая» людей безумными идеями. Однако геноцид не возникает на пустом месте. Для того чтобы обычные люди стали убивать говорящих на другом языке или молящихся другому Богу соседей, с которыми они много лет жили вместе, недостаточно появления преступника в президентском дворце.
Радикалы на политической арене всегда присутствуют, но их идеи не всегда выходят на первый план. Американский психолог Ирвин Стауб, говоря о геноциде, ввел понятие «тяжелых времен», предшествующих массовой агрессии против группы людей. Под «тяжелыми временами» понимается не только социально-экономический кризис, но и длительное чувство безнадежности, депрессии, ощущения враждебности со стороны якобы наносящих вред стране, религии или народу.
Со временем накапливается гнойник агрессии, который вскрывается и приводит к геноциду. Общий внешний враг является обязательным условием для начала массовых убийств. Врага рассматривают не только как того, кому нужно отмстить, но и как существо, убийство которого будто бы облегчит жизнь. Еще одно условие: силы «врага» должны значительно уступать. На большой народ или группу людей напасть нельзя – могут ответить, а относительно малые сообщества – легкая мишень.
Гозман и Шестопал утверждают: геноцид немыслим без сильного чувства вражды к народу или религии, объявленному жертвой. Такая ненависть должна быть такой мощной, чтобы человек нарушал заповедь «не убий» и всё же считал себя достойным Царства Божия. Эта ненависть формируется и усиливается длительное время.
Истоки ее — в школьных книгах, где говорится о том, какая была прекрасна жизнь предков в прошлом, когда еще не было тех, какой могущественной и справедливой была страна до того, как пришли или даже напали те, о каких ужасных заговорах те всегда строили против страны. Корни ненависти — в обыденной, как будто естественной, бытовой дискриминации: в скамейках «только для белых», в шутках про украинцев или русских, в оскорбительных кличках. Корни ненависти — в диких представлениях, связывающих преступность с одним этносом, в псевдонаучных публикациях, обосновывающих то, что другого отношения те и не заслуживают.