В советское время коммунальные квартиры были обычным жильем для большинства семей в Москве и Ленинграде. До сих пор большое число коммуналок сохранилось, особенно в культурной столице — около 64 тысяч по данным за 2021 год. Тем, кто жил в коммунальных квартирах, хорошо знакомы специфичные нравы и «обычаи» такого жилья. Тем не менее исследований этого социально-культурного феномена недостаточно. Naked Science попытался разобраться, кто есть кто в коммунальной квартире, почему соседи годами не меняют лампочки и плюют друг другу в кастрюли.
«Два хозяина в одном доме быть не могут» — эту фразу приписывают Александру Суворову. Великий генералиссимус жил в XVIII веке, когда никаких коммуналок не существовало, хотя прообраз их уже присутствовал: владельцы квартир часто разгораживали комнаты (даже проходные) на несколько «углов» и сдавали в поднаем. В основном в таких условиях жили приезжие студенты и разнорабочие — самые нищие слои городского населения. В XIX веке появились дома-коммуны, о которых рассказывал Николай Чернышевский в романе «Что делать?». Такое общежитие создавали несколько молодых и творческих людей, знакомых друг с другом — арендовали большую квартиру на всех и жили каждый в своей комнате.
В первые годы советской власти массово проводилось «уплотнение»: большие квартиры, перешедшие государству, делили на маленькие комнатки. Создание коммунальных квартир в Советской России часто было добровольно-принудительным. Жилой фонд Петрограда, который остается коммунальной столицей не только нашей страны, но и всего постсоветского пространства, делился по площади: по 20 квадратным аршинам (10 квадратных метров) на каждого взрослого и ребенка до двух лет, ещё 10 квадратным аршинам (пять квадратных метров) — на ребенка от двух до двенадцати лет. С 1924 года норму урезали: она стала равна всего восьми квадратным метрам вне зависимости от возраста проживающих. При превышении площади, в квартиру подселяли новых жильцов. Так советская власть внедряла коллективизм на самом базовом уровне.
В 2020 году в коммунальных квартирах и общежитиях жили всего 0,6 процента российских семей. Жизнь в комнатах почти не характерна для большинства городов России, за исключением столиц, особенно Санкт-Петербурга. Коммунальный быт сложился здесь исторически: сто лет назад город был главным городом России, сюда съезжались люди со всей страны, снимали «углы». Большая часть дореволюционных квартир, расселенных в советское время, сосредоточена именно в Петербурге. Даже сегодня коммуналки располагаются преимущественно в бывших доходных домах XIX века, где можно было снять комнату, койку или угол. Автор текста также прожил значительную часть жизни в питерских коммуналках и хорошо знаком с квартирным вопросом. Рассмотрим типы коммунальных квартир и их психологию.
Типажи
Главный бич коммуналок — неустроенность, доходящая порой до абсурда: хлам десятилетиями в общем коридоре, клочья обоев, перегоревшие лампочки, горы немытой посуды, «домашние животные» — клопы, крысы и тараканы, залежи пыли, осыпающаяся штукатурка. Вечные перепалки с соседями, в том числе по поводу ремонта мест общего пользования. Исконные обитатели коммуналок не только зачастую не делают ремонт сами, но и устраивают дебоши, если за них это делают соседи, особенно «новоприбывшие». Проблемы возникают и при расселении: даже когда появляется возможность приобрести или получить отдельную квартиру, с этим не спешат.
Современные коммуналки все чаще приобретают «человеческое» лицо: многие отличаются образцовым порядком и добрососедскими отношениями, некоторые превращают в «студии», обустраивая душ, туалет и кухню. Вероятно, это связано с «понаехавшими» — предприимчивыми молодыми людьми, желающими не мириться с традиционным коммунальным бытом и имеющими желание зарабатывать. Такие люди рассматривают коммуналку как временное жилье. Не удивительно, что именно их зачастую становятся объектами агрессии «старичков» — коренных жителей города, которым так и не удалось переехать в более качественное жилье.
В эту категорию входят алкоголики, люди, забытые обществом, полусумасшедшие старики и старушки, а также люди разных возрастов, которые по разным причинам чувствуют себя неполноценными по сравнению с «молодыми, наглыми и перспективными». Необходимо помнить, что люди, выросшие в СССР, зачастую психологически остаются там – в стране, где невозможно было заработать отдельную квартиру, а можно было только ее получить, отстояв очередь длиною в жизнь, где добившиеся чего-то в жизни считались коррупционерами и спекулянтами, где культивировалось презрение к частному и восхваление общего. Поэтому коммунальные разборки – это еще и война поколений, мировоззрений. Зачастую она столь серьезна, что некоторые из обитателей коммуналок возводят ее в главное дело своей жизни, почитая своей святой обязанностью «гнобить» любого, чья философия отличается от их.
Зависть, выявленная Утехиным (исследователем коммунального быта, о котором пойдет речь далее. — NS) в среде коммунального быта, теперь перенаправлена «новым русским», всем, кто достиг чего-либо, по глубокому убеждению людей старшего поколения, исключительно нечестными путями, — пишет известный советский и российский социолог Лев Гудков в статье «Коммунальная дыра» в №11 от 2001 года журнала «Знание — сила».
Конфликты в коммунальных квартирах — проблема, известная ещё со времен СССР, несмотря на минимальное социальное расслоение. Скученность людей неизбежно порождает разногласия, даже среди близких знакомых, не говоря уже о незнакомцах. Различия в желаниях и интересах, зависть, ревность и жадность — простые, но вечные черты человеческой природы, которые способствуют возникновению конфликтов.
Агрессивность обитателей коммуналок, возможно, объясняется не только человеческими факторами, но и животной природой. Оксана Вербина, магистр культурологии и старший преподаватель Белгородского государственного института искусств и культуры, в статье «Повседневное пространство коммуналки: стратегии и практики выживания» для журнала «Наука. Искусство. Культура» (№3 от 2015 года), утверждает, что житель коммуналки, лишенный приватного пространства, находится в измененном состоянии сознания. Изменение не метафора: Вербина приводит данные о исследованиях животных. В условиях чрезмерной скученности агрессия и драки до смерти наблюдаются даже у неагрессивных видов (кролики, голуби, попугаи). Подобные выводы сделал социолог и психолог Э. Фромм, который наблюдал за увеличением агрессии приматов в условиях неволи.
В коммунальных квартирах имелось и положительное. Об этом ярко свидетельствует фильм «Покровские ворота», где соседи из самых разных социальных групп вполне мирно сосуществовали. Сегодня академики и деятели искусств, проживающие в коммуналках, — почти исчезнувший тип. А в прошлом веке именно они часто становились неформальными «учителями» для детей (и даже взрослых) из рабочего окружения, живших в соседних комнатах. Подобное наблюдалось и в начале прошлого века, когда буржуазия и интеллигенция, бывшие владельцы квартиры, занимали одну или несколько комнат, а остальные расселили представителей рабочего класса.
Память предков
Социолог, этнолог и историк культуры Илья Утехин изучает «антропологию повседневности», особенно выделяя коммунальный вопрос. По его мнению, особенности коммунального быта связаны с глубоко укоренившимися стереотипами сознания, сформированными под влиянием православия. Православие, в отличие от католичества или протестантизма, акцентирует внимание на божественной природе Иисуса Христа. Такой подход к вере формирует специфическое отношение к земной жизни как подготовке к истинной жизни в царстве небесном.
В ценности земной жизни можно говорить лишь в той мере, в какой она нужна для достижения высшей цели. Человек в земной жизни — транзитный пассажир. Давно замечено: русский человек живет как на вокзале. Его привязанности минимальны. Об укорененности на этой земле говорить не приходится. Он готов мириться со всеми неудобствами, создателем которых он чаще всего и является. (…) Обратившись к прошлому, можно уверенно говорить о страхе чистоты, присущем архаической культуре. Дело в том, что чистота у русских являлась скорее духовным (моральным), а не физическим свойством.
Утехин считает, что православная культура служит основой коммунальной психологии, которая потом легко приняла идеологии коммунизма с его осуждением индивидуальности и девизом «от каждого по способностям, каждому по потребностям».
Инициатива наказуема
Утверждение, конечно, спорно. Ничего подобного не замечаем в частных квартирах или даже в собственных комнатах коммуналки. К тому же оно плохо сочетается с фактом, о котором много пишет Утехин: в коммунальной квартире вспыхивает огромное количество мелочных конфликтов, посвященных налаживанию совместного проживания. «Я хочу показать, что неустроенность коммунального быта является результатом рационального выбора жильцов в условиях неопределенных прав собственности, даже при допущении, что каждый или почти каждый жилец коммунальной квартиры в отдельности ценит бытовые блага не меньше, чем жильцы отдельных квартир», — пишет в статье «Рациональный выбор в коммунальной квартире» №3 от 2013 года журнала «Вестник Удмуртского университета» кандидат философских наук и доцент Удмуртского государственного университета Андрей Васильев.
По его мнению, жители коммуналок не стремятся ремонтировать поломанные краны или убирать мусор в местах общего пользования, так как их старания могут быть бесполезными. Даже если все жильцы квартиры поддерживают чистоту, а один (например, человек с алкогольной зависимостью) нет, то все их усилия пропадут даром. Из-за грязной посуды соседа на кухне тараканы размножатся всё равно. Если кто-то разберет хлам в пустующей комнате, которая часто служит кладовой, он лишь освободит место для вещей пьяницы-соседа. А за ремонт текущего крана тот самый пьяница вряд ли заплатит. Поэтому более рациональным решением будет оставить всё как есть. Зачем чинить сломавшуюся раковину, если этим теоретически может заняться кто-то другой?
Ремонт сейчас – проявление желаний быть самым необходимым и получить массу новых обязанностей. «Инициатива наказуема». Так никто этого не пожелает, и ремонт не будет сделан. Если хочешь сделать доброе дело (но не готов взять на себя все остальные), делай это. втайнеАндрей Флорович завершает свои размышления словами: «Вот и парадоксы рациональности в коммунальной квартире».
Общественные места одновременно принадлежат всем и никому, что вызывает размывание ответственности и неустроенность быта. Каждый стремится получить максимальную выгоду из публичного пространства при минимальных затратах, а многие рассматривают его как временное жильё (часто съемное), поэтому у них нет стимула делать ремонт или поддерживать квартиру в чистоте.
Продолжится ли жизнь наших современников в пережитках революционного быта – неизвестно. Коммунальные квартиры быстро превращаются в мини-отели, а из отдельных комнат нерасселенных квартир формируют крошечные студии с санузлом. Такие перепланировки обычно не оформлены официально, но очень удобны и сравнительно недороги. Поэтому их покупают для проживания студентов или как инвестиционное жилье – такие маленькие квартиры хорошо сдаются, потому что как правило находятся в центре города. Вероятно, таким темпом мы скоро совсем потеряем привычные коммуналки. Хорошо это или плохо? Кто-то скажет, что вопрос риторический – но нам кажется, что скорее все же хорошо.