Новая работа показывает, что от холода ежегодно умирают более четверти миллиона европейцев, а от жары — в десять раз меньше. Однако исследователи считают, что глобальное потепление приведет к росту смертности в Европе.
Исследователи из Барселонского института глобального здоровья прогнозируют снижение температурной смертности в ближайшие годы, в силу глобального потепления, и резкий ее рост во второй половине XXI века. Однако ряд факторов в их анализе вызывает вопросы — в особенности во второй половине выводов. Соответствующая статья опубликована в The Lancet Planetary Health.
В конце XX — начале XXI века ученые выяснили, что смертность в той или иной местности минимальна при определенной температуре (температурной точке минимальной смертности), а при отклонении от нее немедленно начинает расти. Для разных стран и даже регионов она разная: например, в Голландии — 16,5 °С, в Греции — выше 30 °С, в Севилье (Испания) — 35,0 °С (для Москвы и России эти величины неизвестны, потому что местные ученые не пытались их определить). При температурах выше и ниже этой точки смертность значительно растет. Исследователи пытаются отслеживать, как именно температуры влияют на смертность в разных странах и как это влияние изменяется по мере глобального потепления.
Авторы новой работы взяли данные по среднесуточным температурам и смертности для 16 европейских стран за 1998-2012 годы. В результате они выяснили, что 6,51% всех смертей (а их было 60 миллионов) в этих государствах за указанный период вызваны холодом: людей умирали в те дни, когда температура была ниже точки минимальной смертности. Абсолютное число погибающих от холода в этих 16 странах Европы, согласно новой работе, выходит выше 270 тысяч человек в год. Важно понимать, что речь не идет об обычных смертях от переохлаждения: подавляющее большинство смертей из-за холода наступает потому, что под его воздействием у человека значительно повышается вязкость крови, а это резко поднимает риск инфарктов и инсультов.
Еще 0,65% всех смертей в этих странах за указанный период пришлось на жару (когда температура выше точки минимальной смертности для того или иного региона). Наибольшей температурная смертность была в Италии, где на нее пришлось 9,87% всех смертей, а наименьшей — в Германии (4,85% от всех случаев). При этом холодовая смертность в более теплой Италии, как ни странно, оказалась выше, чем в Германии, именно она и сыграла ведущую роль в большей температурной смертности на Апеннинах.
Исследователи отмечают, что на сегодня Европа испытала потепление на 1,6°C (в 2020 году относительно нормы 1981-2010 годов), но, несмотря на это, температурная смертность там снизилась. Это произошло за счет падения холодовой смертности, на порядок превосходящей смертность от жары. Сходное падение общей температурной смертности они прогнозируют на протяжении первой половины XXI века. По их мнению, это объясняется ростом температур из-за глобального потепления.
Однако, по их расчетам, после 2050 года ситуация изменится: рост температур в сценариях сильного (RCP 8,5) и среднего (RCP 6,0) глобального потепления будет таким значительным, что смертность от жары начнет прирастать быстрее, чем убывает смертность от холода.
Работа основывается на двух гипотезах, одна из которых пока не доказана, а вторая считается большинством исследователей неверной. Первая: по мере потепления в Европе будет расти частот дней экстремальной жары. В работе под такими понимаются те, что жарче 97,5% всех дней в году. Частота менее жарких дней, согласно авторам работы, по мере потепления будет оставаться стабильной, и на смертность не повлияет. Однако на сегодня нет научных работ, которые показывали бы, что по мере глобального потепления растет частота дней, которые были бы жарче 97,5% дней в году. Авторы новой работы также не показали подобного в эмпирических данных. Поэтому на сегодня неизвестно, сопровождается ли рост средних температур на планете учащением таких дней.
Второе предположение работы: адаптации людей к жаре и к холоду не будет. Авторы статьи отмечают эту ее слабость, но парируют тем, что многие работы по температурной смертности основаны на том же предположении. Кроме того, указывают они, оценить адаптацию сложно, что затрудняет ее вовлечение в их работу. Они констатируют: «вариации в смертности от жары — крупный источник неопределенности, особенно учитывая способность обществ адаптироваться к более теплым условиям. Действительно, снижение в риске смерти, связанной с жарой, фиксируются в последние десятилетия в разных местах по всему миру, в особенности в развитых странах, несмотря на уже наблюдающееся потепление».
Кроме того, авторы используют весьма интересный тезис: по их мнению, существуют свидетельства снижения уязвимости людей к холоду в последние десятилетия. Или, говоря иными словами, холодовой адаптации. Если бы, продолжают исследователи, мы бы учли и адаптацию к жаре, и холодовую адаптацию, то уменьшили бы влияние глобального потепления на смертность от жары, и на смертность от холода. К сожалению, авторы проигнорировали тот факт, что целый ряд научных работ не смог обнаружить убедительных свидетельств адаптации людей к холоду — только к жаре. Более того, некоторые научные работы указывают на то, что адаптированность человека к холоду в настоящее время снижается как минимум для ряда регионов планеты. Параллельно те же научные работы показывают, что адаптация человека к жаре действительно повышается для целого ряда современных обществ. Последнее снижает смертность от жары несмотря на активно идущее глобальное потепление.
Интересно, что даже в тех работах, на которые авторы статьи в The Lancet Planetary Health ссылаются, чтобы показать, что холодовая адаптация существует, указывается, что температурная точка минимальной смертности за время наблюдений сдвинулась в сторону более высоких температур (для Испании, например, на 0,7 °С). Это значит, что смертность от холода, по этим работам, теперь начинается при более высоких температурах, чем раньше, что вызывает вопрос о том, наблюдается ли здесь холодовая адаптация в принципе. Интересно, что и в самих этих двух работах нет количественных оценок предположительной адаптации к холоду.
Все это означает, что тезис авторов работы в The Lancet Planetary Health о том, что учет адаптации от холода как-то смог бы повлиять на выводы их работы определенно вызывает вопросы.
Ранее Naked Science подробно разбирал ситуацию с температурной смертностью и влиянием на нее глобального потепления. На сегодня глобальное потепление снизило температурную смертность на планете, в том числе в России. Ситуация в будущем зависит от того, насколько рост средних температур ведет к учащению экстремально жарких дней. Однако данные по жарким странам говорят нам: идея о том, что теплый климат ведет к росту смертности от жары, не находит подтверждения на практике. Даже тропические страны со средней температурой выше 26 °С показывают намного большую смертность от холода, чем от жары.
Upd. Текст новости был изменен, чтобы отразить, что авторы работы в ее основной части говорят о днях экстремальной жары, а о волнах жары упоминают только во введении. Также было добавлено описание их предположений о существовании холодовой адаптации на протяжении последних десятилетий, а равно и описание того, что на данный момент убедительных научных свидетельств в пользу идущей холодовой адаптации заметных масштабов нет.