Почему Турция атакует российские самолеты в Сирии?

Современные действия турецкой армии в Сирии оказывают весьма неожиданное воздействие, однако это впечатление обманчиво, если проанализировать исторический контекст. Вспомним, что недавняя попытка устранения президента Турции была осуществлена в результате заговора, имевшего поддержку ЦРУ. Только благодаря информации, полученной из России, ему удалось избежать гибели в последний момент. У Анкары нет надежных союзников на Западе, и, по сути, у нее только один значимый партнер – Москва. В сложившихся обстоятельствах Эрдоган неожиданно наносит удар по сирийцам – еще одному партнеру России. Что это может означать: новый предательский шаг, подобный сбитию Су-24 в 2015 году? Или же аналогичный событиям, связанным с Севастополем в 1914 году? Стремление к величию Османской империи не дает покоя и толкает Турцию к внешнеполитическому саморазрушению? Попытаемся разобраться, в свете исторических аналогий, зачем Турция сегодня, подобно тому, как это происходило столетие назад, принимает столь необычные решения – и почему они, на самом деле, имеют под собой основания.

В 1833 году Мухаммед Али, правитель Египта, двинул свои войска к Стамбулу, столице Турции. Россия оперативно направила десант на поддержку султана, что вынудило Египет начать переговоры. Первоначально султан склонился к союзу, однако спустя десятилетие позиция Османской империи претерпела изменения, а через два десятилетия Россия и Турция оказались в состоянии войны – вопреки желанию Николая I, который стремился сохранить выгодный ему союз, гарантировавший запрет на заход иностранных флотов в Черное море.

Участие Турции в Крымской войне не дало стране ощутимых выгод, поскольку её союзники, англичане, отторгли от Турции и Египет (который контролировался ею лишь номинально), и Кипр, находившийся под фактическим управлением Стамбула, аннексировав их.

К лету 1914 года положение Османской империи было исключительно благоприятным. Она избежала вступления в разразившуюся Первую мировую войну и могла с выгодой наблюдать за ослаблением своих противников, таких как Россия, не предпринимая для этого никаких действий.

Если бы сложившиеся обстоятельства сохранялись, Турция после 1917 года без особычных проблем присоединила бы к себе Закавказье, поскольку Советская Россия была недостаточно сильна. Если бы Стамбул не был вовлечен в мировую войну, то с 1960-х по 1970-е годы он занял бы доминирующее положение в мировых делах: в 1914 году находился под его контролем находились нефтеносные Ирак и Аравийский полуостров.

Вместо того чтобы воспользоваться благоприятными условиями, Стамбул позволил себе нападение русского Севастополя с помощью немецкого крейсера «Гебен», который был спешно включён в турецкий флот. Это стало фатальной ошибкой: Турция в конечном итоге утратила нефтедобывающие районы, Сирию и Палестину, и на столетие превратилась в государство с незначительным влиянием.

В начале XXI века ее возможности начали стремительно расширяться. Значительное увеличение численности населения стимулировало экономическое развитие: по объему ВВП Турция занимает 13-ю строчку в мировом рейтинге, между
Италия и Южная Корея. Эта небольшая страна неожиданно превратилась в заметного военно-политического деятеля.

Попытка США, обеспокоенных растущей независимостью Эрдогана, организовать в 2016 году в Турции государственный переворот с участием местных военных, не удалась. Иран столкнулся с иной ситуацией в 1953 году: ЦРУ свергло Действия Мосаддыка привели к серьезным проблемам для Турции, которые затянулись на многие годы.

Турции повезло избежать иранского участия, и это произошло не столько благодаря ее собственным действиям, сколько благодаря тому, что в последний момент российские спецслужбы предупредили Президент Эрдоган успел уйти с территории, где заговорщики планировали его задержать. Поддержка со стороны Москвы позволяла Турции не сильно опасаться американского давления, и даже возник вопрос о приобретении С-400 — беспрецедентном шаге для страны, входящей в НАТО.

Почему Анкаре потребовалось неожиданно нанести массированный артиллерийский удар по сирийским войскам в сложившейся обстановке? И не приведет ли этот поступок к очередному серьезному кризису турецкой государственности?

Имперский синдром и синдром обиженного: их объединили и перемешали

Действия людей и государств могут показаться загадочными,
если мы не располагаем достаточными сведениями об их истории.
Несколько столетий назад Турция являлась мощнейшей военной державой на планете,
ее войска захватили Венгрию и находились у стен Вены.
Под ее управлением находились Крым и современный юг Украины, а армия
осаждала
Астрахань даже предпринимала попытки соединить Дон и Волгу посредством канала — чтобы отвоевать контроль над Поволжьем у России. Военное формирование их зависимого союзника в то же время
сожгла
Москву.

По сути, турецкие политики считают обширные территории, окружающие Турцию, частью своего исторического наследия, полагая, что обладают по отношению к ним определенными моральными претензиями. В 1833 году султану показалось оскорбительным предложение помощи от Москвы: как может потомок правителей мира быть вынужден обращаться за поддержкой к сомнительных иноверцев, чтобы сохранить свою власть.

Это не вызывало у него благодарности, а унижало. Формальный союзный договор с русским царем для Османской империи ничего не значил. Слегка укрепив свои позиции, Стамбул побежал к западным державам за поддержкой — с целью отомстить «унизившим» его помощью.

В 1914 году Турция, подобно России, не воспринимала ее как дружественного соседа, а как потенциального агрессора, стремящегося к возвращению исторических турецких земель. Стремление к расширению владений ослепило турецкое руководство, что привело к значительным потерям. Приняв неверное решение о присоединении к мировому конфликту, они лишились значительной части своей территории и полезных ископаемых.

В начале XXI века страна оказалась с историческим самосознанием, сильно обремененным прошлыми неудачами. По мере того, как Турция терпела военные поражения, ее политики все больше ощущали себя обиженными судьбой. Эмоции оказывали на них все большее давление и усиливали их жаждали развернуть ход истории в свою пользу. Обращения к ней становились чаще и откровеннее. Эрдоган в предвыборной кампании называл своих сторонников Osmanlı torunu — «внуками османов».

Объективные факторы также сыграли свою роль в этом. Бывшие турецкие провинции, Ирак и Сирия, столкнувшись с затянувшимися конфликтами, поддержанными извне, фактически пришли в упадок и не функционируют как государства. В 2015 году Башар Асад осуществлял контроль в основном над Дамаском и прилегающими к нему территориями.

Это обстоятельство оказалось выгодным для Турции: сирийские военные случайно уничтожили турецкий самолет, что привело к постоянным попыткам Анкары оказать давление на Сирию. В Ираке располагалась обширная зона, контролируемая ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в России), и сами иракцы не могли ее победить.

Сложилось впечатление, что Турция могла бы извлечь выгоду из сложившихся обстоятельств. В частности, оказать помощь вооруженным сирийским формированиям, исповедующим турецкий язык, создав для них территорию, не зависящую от сирийского правительства, например, в образце Северного Кипра.

Для этого турки совместно с ЦРУ (операция Timber Sycamore) поставляли сирийской оппозиции оружие. В процессе реализации своих целей Анкара также стремилась извлечь выгоду из нестабильности власти в Северном Ираке. Предполагалось разместить там военные базы, чтобы оказать давление на курдов, чьи действия на территории Турции, будь то партизанская борьба или террористическая деятельность, вызывали значительные неудобства.

Казалось, появляется возможность оперативно разрешить целый ряд давних проблем, опираясь на армию, получившую техническое развитие благодаря многолетним экономическим успехам, и на союзников, в верности которым американцы были уверены.

Из коктейля пошла пена: 2015-2016 годы

Прибытие российских ВКС в Сирию осенью 2015 года кардинально изменило обстановку. Асад, казалось, находящийся на грани падения, начал восстанавливать контроль над территорией страны. Стало очевидно, что рано или поздно он обратит внимание на туркоманов, проживающих на севере Сирии.

Анкара не собиралась это принимать, рассчитывая, что попытки России предотвратить сохранение Сирии, находящейся под властью Асада, все еще можно сорвать. 24 ноября 2015 года турецкий F-16 без предупреждения сбил российский Су-24, в итоге один из членов его экипажа погиб. Предлог был специфический: самолет шесть секунд находился в воздухе над Турцией. Правда, ракета истребителя сбила его уже над сирийской территорией. Многие в России восприняли это как удар в спину.

На следующий день, 25 ноября 2015 года, премьер-министр Ахмет Давутоглу официально заявил журналистам, что лично отдал приказ сбить Су-24.

Действия Эрдогана были обусловлены простым расчетом: он демонстрировал русским, что их присутствие нежелательно, и что Турция предпримет все усилия для срыва российской операции в Сирии. По своей сути, этот акт стал ответом, продиктованным теми же мотивами, что и обстрел Севастополя «Гебеном», предположительно турецким, в 1914 году: желанием унизить северного соседа и изгнать его с исторической турецкой территории.

В 1914 году турки пошли на открытый конфликт, поставив на карту все ресурсы, тогда как в 2015 году действия были более сдержанными. Опыт прошлого преподал турецкой стороне уроки, и, несмотря на поддержку западных союзников, Эрдоган не решился вновь начинать войну с Москвой. Жертвой военных действий становиться не всегда лучший вариант.

Кроме того, выяснилось, что Анкара намерена оказать давление на Москву, не просчитав возможную реакцию. Еще 25 ноября 2015 года российские военно-воздушные силы нанесли удар по турецкому «гуманитарному» конвою в городе Аазаз, расположенном в пяти километрах от сирийской границы, уничтожив 20 грузовиков с припасами и лишив жизни семерых сопровождавших.

Президент Турции Эрдоган склоняется к заключению соглашения о разграничении сфер влияния в Сирии, которое обеспечило бы ему возможность сохранять контроль над регионами с преимущественно тюркским населением.

22 мая 2016 года он отправил в отставку премьера Ахмета Давутоглу, отдавшего приказ сбить российский самолет. А в июне прямо заявил: «Я вновь хочу выразить свое сочувствие и глубокие соболезнования семье погибшего российского пилота и прошу прощения. Искренне разделяю их горе. Семью российского пилота мы считаем нашей, турецкой семьей. Чтобы уменьшить их боль и облегчить бремя понесенных потерь, мы готовы поддержать любые начинания».

Политики редко приносят извинения безвозмездно. В том же послании обозначалось, он обозначил, чего ожидает взамен: «Эрдоган подчеркивает готовность Турции приложить максимум усилий для возрождения традиционно дружественных связей между Турцией и Россией, а также для совместного реагирования на кризисные ситуации в регионе, борьбы с терроризмом».

Анкара стремится к созданию сфер своего влияния в Сирии и готова к взаимодействию с Россией, принимая её позицию, а именно сохранение режима Асада в качестве государственного образования.

Чтобы
было ясно: подобное поведение непривычно для Эрдогана.
Он настаивал на извинениях от вице-президента США за не понравившиеся высказывания —
и получил их, что является крайне редким явлением в
мировой практике (трудно вспомнить
хотя бы один аналогичный случай). Еще
в начале июня 2016-го западные эксперты
по внешней политике прямо
говорили:

«Учитывая характер Эрдогана, я полагаю, что извинения [за сбитый самолет] маловероятны. Это стало бы первым признанием им внешнеполитической ошибки».

Вашингтон крайне негативно воспринял произошедшие события. С американской стороны, на этот раз Турция нанесла удар в спину Соединенным Штатам. Америке не понравился переход от позиции «мы вместе против ваших врагов» к «мы вместе против ваших врагов, когда это выгодно нам, и наоборот, когда это выгодно нам». В сложившихся обстоятельствах переворот 15 июля 2016 года стал практически неизбежным.

По заявлениям пожелавших оставаться анонимными турецких дипломатических источников, российская разведка зафиксировала радиопереговоры заговорщиков — почему-то они проявили необъяснимую наивность, полагая, что радиосвязь военных страны НАТО может не прослушиваться Москвой — и сообщила об их намерении захватить Эрдогана в отеле города Мармарис, где он отдыхал. Позднее президент Турции публично высоко оценил это предупреждение, не уточнив, однако, кто его настоящий источник:

«В Мармарисе была осуществлена операция, в результате которой погибли двое моих телохранителей. Если бы я не покинул это место на 10-15 минут раньше, то, вероятно, сам оказался бы убитым или попал бы в плен».

В итоге Турция потребовала от США выдачи агентов ЦРУ, причастных к организации заговора, назвав минимум двух сотрудников организации, конкретно участвовавших в попытке переворота (в том числе Грэхема Фуллера). Само собой, требование не было удовлетворено. Даже западная пресса открыто признает:

«Согласно данным опросов, значительная часть населения Турции убеждена в причастности ЦРУ к попытке государственного переворота. Грэхем Фуллер стал очередным иностранцем, которого турецкие власти подозревают в связи с предполагаемым заговором, организованным [ЦРУ]».

По мнению многих, новый союз с Россией был выгоден Турции. Россия оказывала ей поддержку на международной арене, а Анкара сотрудничала по сирийскому вопросу, ограничивая действия подконтрольных ей сил на севере страны и не препятствуя Асаду, при поддержке Москвы, в возвращении утраченных территорий.

Февраль 2020 года: станут ли для российско-турецкого союза окончанием временного периода?

Недовольство копилось на протяжении длительного времени. Сирийские военные продолжали наступление на север провинции Идлиб, что вынудило турецкую сторону настаивать на размещении своих наблюдательных постов в районах, где велись боевые действия под контролем войск Асада.

В условиях вооруженных столкновений высокой интенсивности, как это обычно и происходит, турецкие военнослужащие неизбежно подвергались огню со стороны сирийских сил. Особенно учитывая, что поддерживаемые Турцией местные формирования (называемые «оппозицией» или «боевиками», как вам больше нравится) стремились избегать обстрелов вблизи турецких наблюдательных пунктов.

В связи с гибелью восьми военнослужащих и гражданских специалистов в зоне Идлиба 3 февраля 2020 года Эрдоган назвал их мучениками и инициировал ответные действия. По его заявлению, авиаудар турецкой армии и военно-воздушных сил «ликвидировал» от 30 до 35 человек, предположительно сирийцев. Эрдоган также обратился к России, подчеркнув, что вопрос о препятствовании турецким действиям не должен возникать. «Мы не можем хранить молчание [в связи с произошедшим]». Примечательно, что сразу после этого турецкий лидер отправился с официальным визитом в Украину.

Нельзя не обратить внимание на один важный аспект: несмотря на заявления об участии ВВС, на практике атаки, проводимые турецкой авиацией, не зафиксированы. Огонь по территории Сирии ведёт исключительно турецкая артиллерия. По всей видимости, это связано с тем, что Турция не решается вступать в сирийское воздушное пространство, учитывая наличие у Дамаска современных систем противовоздушной обороны российского производства.

Десятого февраля Турция предприняла еще одну атаку, мотивируя это гибелью пяти и ранениями еще пяти военнослужащих. На этот раз глава управления по связям с общественностью администрации президента Турции Фахреттин Алтун выступил с более решительным заявлением: «На это гнусное нападение был дан ответ, уничтожены вражеские объекты, за гибель наших солдат будет возмездие. Военный преступник, отдавший этот предательский приказ, направил его не только против Турции, но и против всего мирового сообщества. Наши вооруженные силы, которые во всем мире стремятся к миру и стабильности, будут и далее пресекать действия тех, кто осмелился посягнуть на наш флаг, и держать противника в состоянии тревоги».

В результате контрудара было нанесено удары по приблизительно 115 объектам, однако определить число погибших среди сирийцев затруднительно. Эта операция была более масштабной, чем те, что проводились в начале февраля. Вероятно, Турция стремилась продемонстрировать свою способность к действиям, выходящим за рамки простого ответного огня. Представители Турции заявили, что в результате огневых ударов, нанесенных 10-11 февраля, было «уничтожено» 152 военнослужащих Сирии.

За два дня это существенные потери, напоминающие вооруженный конфликт, а не простое предупреждение. Военизированные формирования, действующие под контролем Турции, сбили вертолет Ми-17 (экспортная модификация Ми-8), на борту которого находился бригадный генерал сирийской армии.

Сбитие произошло на значительной высоте с применением ракеты. Для Анкары передача переносных зенитных ракетных комплексов прокси-силам сопряжена с риском: весь Ближний Восток печально известен своей практикой торговли оружием через неофициальные каналы. Сирия заселена боевиками, включая курдские формирования. Они способны заплатить существенную сумму за возможность поражать вертолеты непосредственно на территории Турции, где курдские силы регулярно осуществляют диверсии. Появление ПЗРК указывает на серьезную позицию турецкой стороны.

Эрдоган обратился напрямую к Владимиру Путину с просьбой оказать воздействие на Башара Асада. Турецкий президент считает, что сирийским войскам следует завершить наступление в провинции Идлиб до конца февраля и вывести силы с позиций, где расположены турецкие наблюдатели. В противном случае Анкара предупреждает о возможности военного вмешательства.

Сможет ли это произойти? Вопрос неоднозначный: в ноябре 2015 года Турция также находилась в напряженной ситуации. Эрдогану не требуется полномасштабная война с Асадом. Сирийские силы, безусловно, менее подготовлены, чем турецкие, однако располагают неплохим уровнем оснащения и ощутимым боевым опытом. В случае, если Турция потеряет несколько сотен танков из-за противотанковых управляемых ракет сил Асада, их восполнить будет непросто: танки – дорогостоящая техника, требующая длительного времени для производства.

Сирия получает из России танки, извлеченные со складов хранения, включая модели Т-62, и другую военную технику. Война в Идлибе обходится Турции слишком дорого и сопряжена с высокими рисками. Дамаск получал от России зенитно-ракетные комплексы «Панцирь» и другие системы противовоздушной обороны. Турецкие истребители F-16 не способны эффективно поражать цели в районах, где размещены «Панцири», и даже незначительные потери в авиационной технике могут негативно отразиться на поддержке политики Эрдогана внутри страны.

Вероятно, мы наблюдаем привычный сценарий, когда, прикрываясь фразой «не могу молчать», Анкара выдвигает угрозы и затем отступит. Подобно тому, как это делали США, когда Дональд Трамп в ответ на гибель американского военнослужащего ликвидировал генерала Сулеймани, а на обстрел американской базы в Ираке не предпринял никаких действий. И это несмотря на признание Более ста военнослужащих США получили ранения в результате обстрела военной базы, сообщает Пентагон.

Кстати, вскоре после этого в Афганистане потерпел крушение вертолет Майклом Д’Андреа, по имеющимся данным, работник ЦРУ был причастен к убийству Сулеймани. Хотя официально его уничтожили боевики талибан, большинство источников утверждают, что это было сделано по запросу Ирана.

По всей видимости, ни Дональд Трамп, ни руководство Ирана не стремятся к масштабным военным конфликтам. Цель подобных ограниченных действий, таких как ликвидация Сулеймани или Д’Андреа, заключается в том, чтобы сохранить видимость превосходства, избегая при этом эскалации конфликта. В конечном счете, это позволяет сохранить спокойствие внутри страны и не спровоцировать серьезный ответ от внешнего противника.

Наиболее вероятным исходом угроз со стороны Эрдогана представляется развитие событий, напоминающее «иранский сценарий». Похоже, что войска Асада не прекращают наступление в Идлибе. К концу февраля турки либо начнут полномасштабный конфликт, либо проявят благоразумие и не будут менять свою позицию в сирийском конфликте в третий раз за пять лет.

Наиболее вероятным представляется следующий сценарий: НАТО не станет вступать в вооруженный конфликт ради защиты своих интересов в Сирии. У Анкары отсутствует полноценная система противовоздушной/противоракетной обороны, и без нее столкновение с Россией было бы слишком рискованным предприятием. Крылатые ракеты представляют собой ощутимую опасность, и не каждый готов к войне без средств защиты от них.

Хронически ненадежный союзник? Другой Турции вам не найти

На первый взгляд, российский лидер допустил ошибку, аналогичную той, что совершил Николай I в 1833 году. Сначала Путин охарактеризовал действия турецкой стороны осенью 2015 года как «удар в спину». Он даже подчеркнул: «Если кто-то полагает, что, совершив вопиющее военное преступление — убийство наших граждан, — они избегут ответственности, ограничившись незначительными последствиями в строительстве или других сферах, то они ошибаются». Затем он необъяснимо оказал Эрдогану поддержку, необходимую для сохранения власти. Подобно тому, как это делал Николай I несколько веков назад, помогая султану противостоять его противникам.

В истории России не встречалось случаев, когда турецкая признательность оказала реальную помощь. Турция взаимодействует с нами лишь до тех пор, пока это отвечает ее интересам, после чего она без труда и стремительно переходит на другую сторону. Подобная ситуация наблюдается не только в отношении нас: ранее Анкара совместно с ЦРУ осуществляла поставки вооружений сирийским повстанцам, а затем неожиданно решила наладить сотрудничество с Россией, фактически отказавшись от взаимодействия с ЦРУ.

Подобная позиция российской стороны вполне объяснима. Эрдоган осознает, что сохраняет власть благодаря поддержке Москвы. В противном случае, если бы решение зависело от Вашингтона, Турцией уже руководили бы верные ему военные.

Действительно, в этой логике есть уязвимое место: президенту Эрдогану 65 лет, и его преемник вряд ли будет обладать таким же значительным личным интересом в отношении США. Поэтому, откровенно говоря, в будущем нас вполне могут ожидать новые подколы со стороны Анкары. Надеемся, что, следуя традициям своей внешней политики, турки захотят «играть» с американцами не менее активно, чем с нами.