Американский историк науки рассказал, как реагировал президент США на события августа-октября 1961 года.
Век ядерного оружия наступил 16 июля 1945 года, когда Соединенные Штаты взорвали атомную бомбу тротиловым эквивалентом в 20 килотонн (испытания «Тринити») в штате Нью-Мексико. А после событий 6 и 9 августа 1945 года политики всех крупных держав поняли: мир изменился, и править в нем будет тот, у кого есть ядерное оружие.
Советский Союз с 1941 года активно работал над своим атомным проектом, но первые испытания прошли лишь в 1949-м на Семипалатинском полигоне. А 3 октября 1952 года Великобритания стала третьей страной, которая начала испытания ядерного оружия. Постепенно напряжение в мире росло. Ядерные взрывы проводили во всех природных средах: над землей, под землей и под водой. Все это привело к тому, что в середине 50-х встал вопрос о необходимости моратория на ядерные испытания, хотя бы временного.
Переговоры на эту тему вели долго, в промежутках страны продолжали испытания, периодически обвиняя друг друга в давлении и нарушениях. Инициатором моратория стал СССР и даже успешно делал вид, что его придерживается. Тем неожиданнее для Соединенных Штатов стало заявление советской стороны от 31 августа 1961 года о выходе из моратория.
Алекс Веллерштейн, историк науки, изучающий историю ядерных испытаний и создавший по рассекреченным данным карту таких испытаний, рассказал в интервью «Газете.Ru», что первая реакция американского президента Джона Кеннеди была непечатной.
Кеннеди можно понять: несколько лет стороны путали друг друга, и, наконец, появился какой-то просвет — а тут это заявление. Восьмого сентября газета The New York Times вышла с сообщением о том, что Советский Союз планирует испытания огромной бомбы. Информация была получена дипломатом в неформальной беседе, но понятно, что она могла всплыть только с разрешения главы государства.
Семнадцатого октября 1961 года Хрущев официально заявил о предстоящих испытания на XXII съезде КПСС. И 30 октября 1961-го, то есть более чем 60 лет назад, на полигоне, расположенном на Новой Земле, испытали ядерную бомбу с мощностью взрыва в 50 мегатонн. В истории она осталась под названием «Царь-бомба».
Веллерштейн считает, что испытания вызвали серьезное беспокойство у американских властей: «В ЦРУ сильно опасались, что «Царь-бомба» может встать на вооружение или даже монтироваться в боеголовки ракет. Похоже, Комиссия по атомной энергии США не оценила, могла ли бомба стать реальным оружием. Вероятно, они согласились бы, что может, но это было бы сложно и дорого, и в конце концов те же задачи могли быть выполнены с помощью другого оружия».
При этом историк говорит, что позже американские политики стали оценивать такой шаг советской стороны как политический. Скорее всего, произошло такое изменение мнений потому, что 5 августа 1963 года был подписан Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой (Московский договор), который и действовал до 1996-го.