Scienty

Потраты на культуру — не траты на развлечения или приятное времяпровождение, это жизненная необходимость государства, если оно желает развивать инновации и оставаться впереди, иметь экономический рост. Потраты на культуру — инвестиции в собственное будущее. Обсуждаем эти вопросы с доктором экономических наук Валентиной Юрьевной Музычук, доцентом, заместителем директора Института экономики РАН, профессором продюсерского факультета Школы-студии МХАТ, главным научным сотрудником Государственного института искусствознания.

— Обсуждение темы экономики культуры, безусловно, актуально и интересно. Валентина Юрьевна, Вы эксперт в данной области, на стыке гуманитарных и общественных наук. Гуманитарные и общественные вопросы традиционно воспринимаются как менее важные. Как ученый, работающий именно в этой сфере, скажите, результаты исследований действительно менее значимы по сравнению с другими науками?

— Я изучаю действительно редкую область экономической науки — экономику культуры. Иногда я себя ощущаю «свой среди чужих, чужой среди своих». Почему? Потому что культура — это гуманитарные науки. Здесь у меня нет той глубины и широты знаний, которыми обладают культурологи, искусствоведы, занимающиеся культурной антропологией… С другой стороны, экономика — общественная наука. Здесь важно накормить, одеть, обуть народ. Экономика — наука об устройстве нашей жизни. Так вот, если говорить об экономике культуры, по аналогии это система обеспечения сферы культуры. То есть что должно быть, как должно развиваться, чтобы у нас формировалась культурная среда. инфраструктура культурыКогда появляется возможность заняться творчеством и культурой. люди культурыПередатчики культурных значений, готовые поделиться ими с тобой. культурный контентКоллекция сведений о культуре.

Я прекрасно понимаю, что с точки зрения большой экономики я занимаюсь не очень серьёзной областью. Одно дело — промышленная политика или банковская деятельность… Это важно. А я вроде как занимаюсь узкой отраслевой темой. Но это неправильный взгляд. Экономика культуры высвечивает проблемы всех социально значимых отраслей, ответственных за развитие человеческого потенциала. В сфере культуры огромная масса проблем, связанных с реформой бюджетного сектора, практически та же, что и в экономике здравоохранения, образования, фундаментальной науки. Кстати, мы находимся в стенах академического института с 95-летней историей. В этом году Институту экономики РАН исполняется 95 лет.

Было бы уместно перенаправить внимание на экономические особенности, связанные с развитием человеческого потенциала. В настоящее время культура и экономика культуры недооцениваются. Теоретические и практические достижения в экономике культуры остаются незамеченными. Создаётся впечатление, что мы работаем в изолированном мире, и с точки зрения широкой экономики это никого не волнует.

Вы сказали, что экономика культуры и сама культура недооценены. Из этого следует, что у нас есть определенная функция культуры, ее задача или оптимальный уровень развития.
Текущее состояние не соответствует этому назначению культуры, ее роли в обществе. Рассмотрите подробнее эту разницу: функции культуры.

— Культура — это то, что превращает общественного животного в человека. Основная задача культуры — очеловечивание. Затем человек, занимаясь чем-то конкретным, обращает внимание на определённые стороны, функции культуры. В области экономики культура выполняет три основополагающие функции.

Первая — передача социального опыта, социокода, как называл это академик Вячеслав Степин, бывший директором Института философии РАН, специализировавшийся на философии культуры. Как трактует он культуру? Как надбиологические программы жизнедеятельности человека. С одной стороны у нас есть генетические, биологические программы, с другой — культура – надбиологические программы жизнедеятельности человека.

Сейчас популярно говорить о культурных кодах. Александр Александрович Аузан, декан экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, исследует интересную область — культурные коды экономики. Если социокоды (в терминологии академика В.С. Степина) не наследуются генетически, как тогда говорить о культурных кодах? Существует аналогия с генами, генетическим кодом. Культурная нейронаука помогает разобраться в этом. Речь идет о нейронных связях, которые формируются в мозге. Ученые утверждают, что мозг имеет биосоциальную природу и формируется под воздействием культурного контента. Для формирования у людей культурных паттернов поведения должны развиваться нейронные связи. Для развития этих связей нужна культурная среда: инфраструктура культуры, люди культуры и культурный контент.

Важная для экономики культуры и жизни в целом функция — это прогностический потенциал, свойственный людям с творческим мышлением. visionЭто видение будущего. Все знают о гибели «Титаника», но немногие помнят, что за несколько лет до этого вышла книга с описанием этой трагедии. Новелла Морган Робертсона «Тщетность» (1898 г.). Вот видение будущего. Для того чтобы посмотреть в будущее, нужно развивать творческое начало.

Третья важная функция культуры — это другой способ познания окружающего мира. Мы считаем, что мир познаётся только научными методами. Вот те естественные науки, о которых мы говорили. Если солнце скрыто тучами, это не значит, что его нет. Мир познаётся не только рациональным мышлением. Чтобы оценить всю красоту мира, к рациональности науки нужно добавить иррациональность искусства. Здесь задействованы другие структуры мозга. Благодаря этой роли культуры мы сможем продвинуться дальше как социальные животные.

Это касается роли культуры. Сейчас мы живём в прагматичном мире, который всё больше уходит в практичность. Со стороны государства есть ли разумные причины поддерживать и развивать культуру?

— Что касается рациональности, сейчас наблюдается чрезмерное стремление к экономической эффективности. Экономический подход проникает во все сферы жизни. За что мы ценим Александра Сергеевича Пушкина? С точки зрения сегодняшних чиновников финансово-экономических ведомств, главная ценность человека — это его вклад в добавленную стоимость. Но добавленная стоимость может быть материальной и нематериальной. Именно эту нематериальную «добавленную стоимость» очень трудно подсчитать, а может быть, вообще не надо? После смерти Пушкина царь оплатил его долги из казны. Это было порядка 140 тысяч рублей. Если судить с позиции того, сколько он нажил в своей жизни, то он был неуспешным. Это если смотреть с позиции экономической эффективности. А если рассматривать его творческое наследие, вклад в русскую культуру, развитие русского языка, то Пушкин остается нашим всем.

Каким критерием руководствуемся? Мне кажется, фокус на экономическую эффективность — опасный подход. Мир прекраснее, богаче, и нужно отказаться от этой экономической логики, чтобы сохраниться как вид.

С 2015 года государство стремится вернуть в информационную и культурную повестку вопрос о ценностях. Сейчас говорят о необходимости сохранения традиционных российских духовно-нравственных ценностей, что важно. Но благой цели нельзя достичь не совсем благими средствами. В экономике культуры сложилась парадоксальная ситуация: государство говорит об этих ценностях, о необходимости их развития и сохранения, но своими директивными установками выдавливает сферу культуры в рынок. Некоммерческим организациям культуры, занимающимся неприбыльной деятельностью, говорят: «Вы должны больше зарабатывать». Поэтому нужно определиться: про ценности или про зарабатывание?

Важная дилемма: культура — не только досуг и личное развитие. Говорим об инновациях, экономике. Без культурной личности экономического развития нет. Расходы на культуру — инвестиции в будущее. Говоря о миссии государства, реальность другая. Важно понять, что в поддержке культуры у нас не так?

— Я бы хотел немного вернуться назад, вспомнить тех физиков и лириков. Мне до сих пор удивительно, но ведь были времена, когда спортивные стадионы переполнялись публикой, слушавшей стихи.
Это невероятная вещь. Мы совершенно точно знаем, что огромное количество ученых, занимающихся естественными науками, не чужды искусству. Кто-то играл на музыкальных инструментах, например, Эйнштейна вдохновляла игра на скрипке, и таких примеров много.

Мне кажется, мы идём к одной цели, хотя с разных сторон. Цель — познание мира, чтобы быть счастливыми и благодарными за красоту, окружающую нас.

Государственная поддержка культуры часто демонизируется: государство представляется диктатурой, душащей творческие проявления. Важно четко понимать, что за двадцать лет в России не создана многоканальная система финансирования культуры. Поэтому приходится констатировать: кроме бюджетного, другого финансирования попросту нет. Бюджетные средства занимают существенную долю культурного бюджета страны, которая позиционирует себя как страна с богатыми культурными традициями.

Культурные организации получают финансирование не только от государства, но и зарабатывают средства, реализуя билеты и другие услуги. Также существуют каналы благотворительной поддержки: бизнес крупных корпораций и низовая благотворительность. Низовая благотворительность предполагает участие каждого гражданина в качестве волонтера или донора любимого учреждения культуры.

Многоканальное финансирование — идеальный вариант, поскольку исключает зависимость от единственного источника. Известная фраза «Кто платит, тот и заказывает музыку» подтверждает эту мысль: при наличии одного основного спонсора возможны необдуманные решения.

Вместо многоканального финансирования культуры необходимо исходить из существующей ситуации. Более двадцати пяти лет работы в области экономики культуры позволяет понять отсутствие альтернативы бюджетному финансированию.
Театры, музеи, библиотеки и дома культуры демонстрируют разные возможности заработка.
Среднестатистический анализ бюджета театров по всей стране показывает: 70% — это средства из бюджета, а оставшиеся 30% театра зарабатывают самостоятельно. Важно понимать разницу между крупными театрами в экономически развитых городах и театрами республик Северного Кавказа. В первых возможно варьировать бюджетное и внебюджетное финансирование (например, 40% — бюджетное, 60% — собственный заработок). Во вторых, на финансовых поступлениях доминирует бюджетное финансирование (90%).

Обсуждая проблемы культуры, мы понимаем: в экономически развитых городах с богатой культурой всё относительно хорошо. Однако, когда говорим о проблемах культуры, прежде всего имеем в виду большую страну. Для меня, как специалиста по экономике культуры, важно, чтобы жители могли легко получить доступ к культурным ценностям. Необходимо наличие инфраструктуры культуры, чтобы люди культуры не покидали свою родину. Культурный контент формирует человека из обычного существа.

Говоря о проблемах современности, можно выделить коммерциализацию культуры. Эта тенденция схожа с аналогичными явлениями в здравоохранении, образовании и фундаментальной науке. Коммерциализация подразумевает мгновенный результат. В культуре же процесс может длиться десятилетиями. Оценивая культурные проекты через призму моментальной прибыли, игнорируются те ценности, которые принесут пользу спустя 20–30 лет.

В 2025 году бюджетная реформа, начатая в начале 2000-х годов, следует прежним сценариям с 2000 года. Меня беспокоит коммерциализация культуры, организуемая государством: одна часть его декларирует важность традиционных ценностей, другая — призывает к максимальной прибыли. Удивительно интервью руководителя Департамента культуры Москвы, ранее возглавлявшего Департамент инвестиционной и промышленной политики. В этом знаменательном интервью по случаю назначения он заявляет, что главный критерий работы в культуре — это выручка. Это шокирует: отсутствует культурная миссия и акценты, лишь прибыль является приоритетом. KPIСейчас будем оценивать: театр зарабатывает деньги – значит, это хороший театр. А если ты не зарабатываешь, то плохой, неэффективный. Меня это настораживает. Нужно внимательно относиться к коммерциализации культуры. Высказывание «Что позволено Юпитеру, не позволено быку» верно. То, что допустимо в Москве, не пройдет в регионах. Но московский опыт, показывающий курс на коммерциализацию, будет распространяться. 50 км от Москвы – совсем другая картина.

Центральный сюжет экономики — ограниченность ресурсов. Понятно, что на всё не хватает. Тогда нужно не распылять средства, а смотреть, где они нужны сейчас. Елена Сергеевна Вентцель – математик, доктор технических наук, работавшая в Военно-воздушной инженерной академии им. Н.Е. Жуковского. Все знают ее учебник по теории вероятности. Мало кто знает, что она ещё и писала художественные произведения под псевдонимом И. Грекова. По её сценариям сняли несколько советских фильмов. При оценке образцов вооружения по критерию минимальных затрат на производство, она якобы произнесла фразу: «Тогда мы можем подешевле проиграть войну». Если у нас такое мерило, то действительно можно подешевле просто профукать всю культуру.

Государство оказывает поддержку культуре. Пример — нацпроект «Культура». Поддержка продолжается и её влияние заметно. Проект появился в 2018 году, а в конце 2024 года даже планировали продлить его до 2030 года. К сожалению, в 2024 году он завершился.

— В каждый раз подчеркиваю: любое увеличение финансирования культуры — хорошо. Однако вопрос в том, как реализуется данный проект. К сожалению, «нацпроект» построен не по принципу новых инициатив, а на базе текущей работы Минкультуры и органов управления культурой. Мы наблюдаем лишь то же самое, что бы происходило независимо от проекта.
Одним из главных показателей проекта взяли повышение посещаемости. Вначале нам говорили о 15% приросте, потом — о трехкратном увеличении. Как известно, «дьявол в деталях». Например, по итогам 2023 года отчитались о 2,7 млрд посещений культурных мероприятий. Что это за показатель? Какие управленческие решения можно принять на его основе?

— И что туда включается?

— Рассматривая методику расчета показателя, обнаруживаем возможность суммирования реальной и виртуальной посещаемости. Это позволяет подделать любую величину, построенную по такому принципу.
Влияние потраченных денег на экономику неразрывно связано с эффективностью их использования. Проблема заключается в размытии средств в рамках нацпроекта. При реализации нацпроектов важно устанавливать приоритеты и фокусироваться на конкретных задачах, а не распределять средства по всем направлениям одновременно.
В результате реализованного нацпроекта получить конкретные результаты не представляется возможным.

В разговоре мы преимущественно рассматривали ситуацию с позиции государства. Однако важно обратить внимание на то, что происходит снизу. У нас функционируют институты гражданского общества, органы местного самоуправления… Что там происходит? Есть ли оттуда надежда?

— Если рассматривать государственные учреждения культуры, то 85% составляют муниципальные организации. Федеральных учреждений культуры лишь 2–3%. Остальные учреждения учреждены органами управления культурой субъектов РФ. В целом культурная повестка — это муниципальная с порядка 40 тыс. домов и дворцов культуры, 38 тыс. общедоступных библиотек и 5 тыс. детских школ искусств.

Более четверти века я изучаю различные механизмы поддержки культуры, имея зарубежный опыт. Практика свидетельствует, что сильный муниципальный бюджет — это гарантия благоприятного развития культуры в регионах. В настоящее время реализуется реформа местного самоуправления: интегрирование его в вертикаль власти, создание органов публичной власти; увеличение числа муниципальных образований.
Мы наблюдаем централизацию. Данная тенденция распространяется и на сферу культуры. Если государство движется по пути централизации, то должно взять на себя ответственность за развитие культуры.

У нас есть институты гражданского общества, профсоюзы, общественные организации в сфере культуры. Основная проблема — финансовый фактор: не создана институциональная среда. При низких ставках по кредитам частным и общественным организациям было бы легче развиваться.

Хотелось бы вернуться к началу разговора. Говорила о коммерциализации культуры, которую активно проталкивает государство. Но есть ещё парадокс: малый и средний бизнес — это капиллярная система экономики. При благоприятных условиях он финансирует культуру. Сейчас же экономика не способствует развитию малого и среднего бизнеса. Если в стране этот бизнес не развивается, то почему должен развиваться в сфере культуры? Почему вдруг организации культуры будут зарабатывать большие деньги? Мы понимаем, что предпринимательскими способностями обладают не так много людей — 8-10% населения. Пропаганда креативных индустрий говорит о переоценке коммерческого потенциала культуры. Мода, кулинария, дизайн — безусловно, культура присутствует в каждой из этих сфер. Но это не та культура, которую нельзя без государственного финансирования.

— В связи с популярностью темы цифровизации, как можно её избежать? Безусловно, развитие не останавливается.

— Полагаю, это прекрасный дополнительный инструмент знакомства с культурой. Другой вопрос — постоянно стремимся заменить реальное посещение виртуальным. Если ликвидируем все библиотеки, дома культуры и школы искусств, перейдем всё в цифровой формат, то с точки зрения экономии бюджетных средств, конечно же, достигнем цели. Но если говорим о развитии культуры, если хотим, чтобы граждане были не только экономически активными, а ещё и культурно развитыми, то здесь необходима инфраструктура культуры. Поэтому – это ценный ресурс, но ни в коем случае не замена.

В нашем мегаполисе есть разные учреждения культуры, куда можно сходить. Но за 50–100 километров от Москвы всё совсем иначе. Там нужна библиотека, где можно просто прийти и почитать. Необходим дом культуры, где можно чему-то научиться. Требуется детская школа искусств для занятий творчеством. Всё это должно быть в шаговой доступности – вот та самая культурная среда.

Оцифровка книжных фондов предоставляет возможность удаленного доступа к источникам, что прекрасно, однако не заменяет непосредственного погружения в культуру.

— Какой выход из сложившейся ситуации? Ваше мнение?

— Что делать? Прежде всего — просвещать. Нельзя оценивать всё лишь с точки зрения экономической выгоды. Надо понимать, что существуют сферы человеческой деятельности, не вписывающиеся в рыночный контекст. Необходимо воздерживаться от включения культуры в рынок. Существует выражение: «коррозийные свойства рынка». Рынок не пассивен. Внутренние ценности, присущие культуре и сфере искусства, начинают меняться на рыночные. Если главная цель театра — полное заполнение зала, то следует понимать, что легкие жанры будут привлекать больше зрителей, чем серьёзные, требующие глубокого погружения и самоанализа. Поэтому просвещение, просвещение и ещё раз просвещение.

— Верю, выполним это задание. Благодарю, Валентина Юрьевна. Все очень увлекательно, нужно и по-настоящему актуально.

Беседовала Светлана Братченко