Scienty

Четвертый и заключительный этап изоляционного эксперимента был завершен в Институте медико-биологических проблем РАН в ноябре 2024 года SIRIUS. В эксперименте, который длился год, приняли участие шесть человек: двое мужчин и четыре женщины. Они находились в изолированном наземном комплексе, расположенном на территории института. Целью эксперимента было воспроизвести условия годичного пребывания на Луне, включая выход на околоземную орбиту, поиск подходящего места для посадки, несколько выходов на лунную поверхность и обратное возвращение. Таким образом, исследователи продолжили сбор данных о воздействии длительной изоляции и совместного проживания на психическое и физиологическое состояние человека.

Участник финального этапа эксперимента SIRIUS-23 Рустам Назимович Зарипов поделился с корреспондентом портала «Научная Россия» информацией о том, какие исследования вели участники, как они разрешали возникающие разногласия и какой личный опыт он получил, пребывая в условиях изоляции.

― Изоляционные эксперименты, проводимые в целях развития космонавтики, реализуются уже более полувека, начиная с 1967 года. Непосредственно в эксперименте SIRIUS это был завершающий, четвертый этап. На каких исследованиях был сделан акцент?

― Фактически, исследования не прекращаются, и информация постоянно собирается. Как сотрудник ИМБП РАН, я лично участвовал в одном из исследований на протяжении восьми месяцев эксперимента, а затем продолжил его в течение года SIRIUS—23, находясь непосредственно в наземном экспериментальном комплексе. Это относится и ко многим другим исследованиям: научные сотрудники анализируют имеющиеся данные, добавляют информацию к заявкам и определяют новые цели. Во всех предыдущих экспериментах SIRIUS в изоляцию отправлялись по шесть человек ― это достаточно небольшая выборка, которая дополнялась с каждым следующим этапом, а полученная информация позволяла сделать более достоверные выводы.

Новые исследования также были проведены, в частности, совместная работа с НИИ ЦПК им. Ю.А. Гагарина «Космобот» включала использование реальных моделей роботов «Федор» и «Марфа». С применением экзоскелета (ЗУКТ – задающего устройства копирующего типа) мы осуществляли управление роботом, расположенным за пределами наземного комплекса, и выполняли операции, типичные для работ за пределами космического корабля: закрепление и открепление карабина, попытку применения огнетушителя, захват предмета и размещение его в заданном месте, переключение тумблеров на функциональной панели. Это направление представляется весьма перспективным для развития отечественной космонавтики.

Помимо этого, было проведено множество психологических исследований, главным образом с применением опросников, когнитивных тестов и групповых дискуссий. Участникам предлагались конкретные темы для обсуждения, в ходе которых они высказывали свое мнение и совместно выносили решения о дальнейших действиях. Также велись новые работы в области физиологии и космической медицины, однако большая часть экспериментов была направлена на повторение исследований предыдущих этапов с целью расширения имеющейся информации.

― В экипаж входили командир, врач, бортинженер и три исследователя. Одна из ролей, которую вы выполняли, была роль исследователя. Не могли бы вы рассказать, что в нее входила?

― Разделение по ролям имело место, однако, по факту, все мы выполняли роль исследователей, и научная программа распределялась между всеми участниками. Некоторые члены экипажа при этом выполняли дополнительные обязанности. Практически каждое исследование проводилось двумя исполнителями: один отвечал за всех членов команды, кроме себя, а другой – за него самого, чтобы получить сведения обо всем экипаже. В обязанности исследователя входило изучение инструкций, проведение методик и, при необходимости, взаимодействие с руководителем исследования в институте. Можно утверждать, что мы были «инструментом» ученых, которые наблюдали за нашей работой.

Мое исследование, проводившееся на предыдущих этапах проекта, направлено на изучение ключевых процессов обмена SIRIUS-21 (третий этап) В течение восьми месяцев изоляции коллега и я проводили измерения базового уровня потребления килокалорий – важного аспекта для организации длительных космических перелетов. Зная суточную потребность организма в килокалориях только для поддержания жизнедеятельности, можно более эффективно планировать рацион и объем запасов продовольствия. Помимо этого, мы определяли минимальный необходимый уровень кислорода. В ходе работы было установлено, что наблюдается сезонная изменчивость, несмотря на то, что участники эксперимента находились в условиях, исключающих воздействие солнечного света и колебаний температуры. В годовом эксперименте нам удалось провести исследование на протяжении каждого времени года, расширив его изучением сна и результатами анализов крови для последующей оценки трех гормонов, позволяющих более детально зафиксировать изменения основного обмена веществ. За год мы выполнили 12 таких исследований.

― Какие-то выводы уже можно сделать?

― Да. Хотя мы и находились в условиях изоляции, исключавшей воздействие внешних факторов, мы все же поддавались сезонным колебаниям, что проявилось в изменениях физиологических показателей. В дальнейшем эти исследования следует провести с контрольной группой, чтобы установить, оказывает ли изоляция влияние на данные процессы или это естественные проявления организма.

Мне также довелось заниматься исследованиями, посвященными влиянию на организм гипомагнитных условий. На предыдущих этапах проекта SIRIUS таких работ не было. В гипомагнитной установке «Арфа» (экранирующей «клетке Фарадея») мы воспроизводили четырехчасовое воздействие на человека, чтобы изучить, как условия контролируемой изоляции влияют на переносимость гипомагнитных условий. Это важнейшие знания для подготовки длительных космических миссий: ведь космонавты на Луне или Марсе будут находиться и в изоляции, и в условиях иного магнитного поля.

В рамках обязательного контроля среды обитания я проводил измерения освещенности в различных точках комплекса, чтобы определить наиболее комфортный режим для экипажа. Также я измерял уровень шума и запыленность помещений. Полученные данные позволят учесть результаты и скорректировать параметры для будущих миссий.

― Одной из целей изоляционных экспериментов является изучение изменений в психологическом состоянии человека. По вашему личному опыту, были ли какие-либо изменения?

― Опыт самоизоляции я оцениваю как положительный: он позволил мне стать более уравновешенным. У меня есть определенная особенность: я не всегда могу эффективно взаимодействовать в команде, чтобы без переживаний передавать задачи коллегам. Мне свойственно постоянно держать все под контролем. В условиях самоизоляции задачи были распределены между всеми участниками, и поначалу это ощущение необходимости контроля не исчезало, а иногда даже вызывало раздражение у других. Я мог обратиться к другому участнику и уточнить, выполнена ли им работа, даже если это не входило в мои обязанности.

Постепенно это чувство исчезло, и в определённый момент я осознал, что перестал беспокоиться о задачах, которые должны были решить другие участники команды. Такое положение дел сохранялось и после окончания изоляции: я научился не вмешиваться и сосредоточиться на своей работе, уверенный в том, что коллеги успешно справятся с их обязанностями.

― В день вашего выхода из изоляции, первый заместитель руководителя проекта SIRIUS, главный менеджер проекта Марк Самуилович Белаковский отмечал: «Если бы участники не конфликтовали в условиях изоляции, то какой смысл проводить подобные исследования», и приводил в пример конкретный эксперимент SFINCSS 1999 год ознаменовался столкновениями. Сталкивались ли вы с подобными ситуациями?

― В любой небольшой группе людей неизбежно возникают трудности и недоразумения, и мы не были исключением.

На начальном этапе работы, при возникновении разногласий, мы стремились обсуждать их совместно и находить компромисс. Однако, с накоплением опыта, стало очевидно, что бывают ситуации, когда обсуждение может затянуться и выйти из-под контроля. В таких случаях мы договорились использовать команду «стоп» и откладывать разговор, чтобы вернуться к нему позже, когда эмоции утихнут.

― Всегда получалось останавливаться?

― Оказывается, это не всегда просто. Бывали ситуации, когда командир говорил: «Сейчас неподходящее время». Иногда удавалось без труда прекратить разговор и отложить его, но не всегда. Особенно это происходило, когда вторая сторона не соглашалась с позицией оппонента и продолжала дискуссию. В подобных случаях командиру приходилось вмешиваться.

Со временем, когда эмоции утихали и подобные инциденты анализировались, становилось ясно, что поводы для острых конфликтов были незначительными. Даже правила настольных игр могли стать причиной разногласий.

― Это означает, что даже незначительные бытовые или развлекательные обстоятельства в период изоляции способны спровоцировать серьезные разногласия?

Одно из исследований называлось «Дневник конфликтов». Заполнение этого дневника было обязательным раз в месяц, а в остальное время допускалось по желанию. Любой мог зафиксировать любой случай, который он посчитает конфликтным. При этом другая сторона могла описать ситуацию со своей точки зрения или воздержаться от записи. В определенный момент я осознал, что не о чем писать в дневник. Однако это моя личная оценка, другие члены экипажа могут иметь иное представление об этом периоде.

Порой возникало желание обсудить с другим участником эксперимента возникающие разногласия напрямую, чтобы быстро разрешить ситуацию. Однако не всегда это было возможно. В разрешении подобных конфликтов помогал командир Юрий Сергеевич Чеботарев. Обратившись к нему, можно было поговорить о проблеме, после чего он деликатно и конфиденциально обсуждал спорный вопрос с другим участником.

― Сотрудники, работавшие вместе с участниками первого изоляционного эксперимента «Год в звездолете», отмечают, что после его завершения они продолжили работу в Институте медико-биологических проблем, однако практически прекратили общение. Какова ситуация с вашей командой?

― Я поддерживаю связь с четырьмя членами экипажа. Общение с кем-то более тесное, с кем-то менее, но мы остаемся на связи, работаем в ИМБП РАН и оказываем друг другу поддержку. У одного из участников в конце эксперимента наши взгляды разошлись, и после завершения изоляции мы прекратили общение.

В период изоляции были запланированы тренировки, имитирующие работу за пределами корабля – «высадки на поверхность Луны». В ходе этих упражнений четыре члена экипажа переходили в небольшой модуль ЭУ-50 (экспериментальная установка объемом 50 м ³) даже не было возможности обустроить отдельные каюты. Места для хранения личных вещей практически не хватало. Однако даже этот небольшой модуль был просторнее того, где проводился эксперимент «Год в звездолете». Мы находились в изолированном помещении по четыре дня, а участники первоначального исследования – целый год. Трудно даже вообразить, какие трудности им пришлось пережить.

― Какой из этапов эксперимента представлялся наиболее сложным: стартовый, когда до завершения оставался год, промежуточный, когда требовалось еще столько же времени в изоляции, или заключительный?

― Я разделил этот годовой период на этапы. Первый этап прошел без трудностей: мы адаптировались к рабочей рутине, обустроили быт и создали комфортные условия. Мы постоянно были заняты. Примерно через месяц после старта эксперимента, в середине декабря 2023 года, к нам «пришел грузовой корабль». Затем наступил Новый год. После этого последовала имитация высадки на Луну. Так я и продвигался от одного этапа к другому.

Непосредственно перед началом эксперимента, у входа в экспериментальный комплекс, я обратился к журналистам и ощущал сильное волнение – это был не самый приятный момент. Я также подсознательно предвидел, что после завершения эксперимента мне снова придётся столкнуться с этой волнующей и стрессовой обстановкой.

Я никогда не испытывал предвкушения, связанного с ожиданием какого-либо события, поэтому самым трудным моментом стало не конкретное время, а атмосфера внутри команды, когда у меня возникли разногласия с одним из членов экипажа. Это создавало определенные неудобства в работе и повседневной жизни. Однако, эта ситуация произошла уже в конце эксперимента.

Интервью состоялось при содействии Министерства науки и высшего образования Российской Федерации