Scienty

В день рождения Александры Зиновьевой, сопредседателя Зиновьевского клуба МИА «Россия сегодня», почетного президента Международного общества «Россия — Германия», руководителя Международного научно-образовательного центра им. А.А. Зиновьева в МГУ им. М.В. Ломоносова, философа и общественного деятеля корреспондент портала «Научная Россия» поговорил с ней о роли в сохранении наследия мужа и о том, как идеи выдающегося философа продолжают менять Россию.

10 мая 2006 года, в последний день Александра Александровича с нами, всё, над чем мы трудились предыдущие 40 лет, мне следовало принять без сомнений и колебаний. Я понимала свою миссию, знала её не понаслышке. Вместе работали, вместе страдали. Пережили пять покушений на мужа, изгнание из Советского Союза, возвращение на другую Родину, в другую страну. Всё это составляло нашу жизнь.

Внешне всё оставалось прежним. Однако по содержанию и страстям, возникшим после ухода Сан Саныча, — это были дикие всплески, какая-то звериная ненависть к творческому и научному наследию Александра Александровича. С такой нагрузкой столкнулась впервые. Раньше жили в мире, окруженные… скажем так, “друзьями народа”, которые с ним боролись. Но после смерти наша либеральная тусовка уверовала: “Зиновьев ушел, и всё в порядке. Похоронили на Новодевичьем кладбище, венки возложили — всё забыто”.

Не учли разницу в двадцать три года: это позволило мне продолжать работу с идеями его, издавать произведения. В одной из последних фраз Сан Саныча 10 мая, когда уже не мог говорить, был шепот: “Оль, я знаю, что ты все сделаешь. Знаю, тебе будет очень трудно, но ты все сделаешь”. Как иначе поступить? Все эти девятнадцать лет — сражение за моего Зиновьева, во имя моего исключительного, яркого, сильного, интеллектуального и любимого Александра Зиновьева.

О.М. Зиновьева отстаивает всё то, что сделал уникальный человек её времени, которого всеми силами стараются не замечать. В академии наук, например, как бы странно это ни звучало, в советское время его не избрали. Ладно, всякое бывает. Но когда вернулись — на пике славы, с невероятной известностью, когда его книги вышли на 28 языках тиражом более 37 млн экземпляров… Держу в руках сборник “Неизвестный Зиновьев”. Знакомый Зиновьев! Это уже сборник, изданный к его столетию. А О.М. столкнулась не просто с непониманием — с отказом признать гигантскую величину.

Жизнь Александра Александровича Зиновьева стала символом интеллектуальной смелости и верности принципам. Его путь к философии был сложным. В 1939 году, поступив в МИФЛИ, он открыто критиковал колхозный строй и Сталина, за что был исключен из комсомола, отчислен и едва избежал ареста. Спасаясь от преследований, ушёл добровольцем на фронт. После войны, несмотря на запрет на обучение, восстановился в МГУ. Диссертация по «Капиталу» Маркса, где он критиковал марксизм с позиций логики, вызвала скандал, но А.А. Зиновьев не сдался — защитил работу, став основоположником советской школы логики. В 1970-е годы его научная карьера рухнула из-за отказа идти на компромиссы с властью. Роман «Зияющие высоты», написанный в жанре «социологической антиутопии», принёс философу мировую славу, но лишил его родины: в 1978 году А.А. Зиновьева выслали из СССР, лишив гражданства.

Наше научное развитие отстает от общественных потребностей на 20 лет, а философия и интеллектуальный рост — на целых 50. Люди, занимающиеся постыдными манипулятивными действиями за счет русского общества, налогоплательщика, прекрасно осознают мерзость своего поступка. Я беспощадна: имею право.

В 1999 году, вернувшись на Родину, мы столкнулись с не той страной, из которой нас изгнали в 1978 году. 6 августа 1978 года нас выдворили из Советского Союза. Новая Россия оказалась не такой благополучной, как обещали либералы вроде М.С. Горбачева. Страна была разорена, опустошена и развращена. Наше возвращение не принесло радости истеблишменту, а Б.Н. Ельцин проявил откровенное сопротивление. У Александра Александровича состоялась «дуэль» с ним на французском телевидении в программе “Апостроф”, созданной Бернаром Пиво — культовой фигурой в медийном пространстве просвещенной Европы.

Сан Саныч регулярно выступал там. В 1989 году, когда мы ещё жили в Мюнхене, Бернар позвонил и попросил профессора к телефону. Я ответила: “Его нет, он на занятиях”. Пиво сказал: “Хочу пригласить его на передачу в феврале”. Я спросила: “Кто будет оппонентом?” — “Вздорный популист Ельцин”. — “Кто-кто?” У нас не было симпатий к Ельцину. Фигляр на исторической сцене, к которому даже западные сторонники относились без уважения. “Мавр сделал свое дело” — и изрядно испачкал историю.

37 миллионов европейцев посмотрели передачу. Ельцин утратил лицо. Мне даже стало ему жаль, хоть симпатий он не вызывал. Ельцин желал продемонстрировать свою “прогрессивность” и настаивал на неизбежном участии в программе вместе с Александром Зиновьевым, но опозорился так, что французские журналисты язвительно нарекли его “Тартареном из Тараскона”. По этой причине наше возвращение омрачено полным, демонстративным игнорированием со стороны политического руководства — ни фанфар, ни оркестров. И всё же Александр Зиновьев вернулся на Родину. Его встречали те, кто следил за его судьбой, читал книги — даже в рукописях, тайком, с выхода “Зияющих высот”.

С сердечной благодарностью хочется вспомнить единственный государственный прием, посвященный возвращению профессора Зиновьева на Родину.

В эмиграции Александр Зиновьев продолжал выступать критиком как советской системы, так и западного капитализма. Вернувшись в Россию в 1990-х годах, не изменил своих взглядов. «Я боролся с реальным коммунизмом, веря в идеальный», — заявлял он, оставаясь до конца жизни «монолитным в своих противоречиях».

В 2006 году он покинул этот мир, оставив более сорока книг, школу учеников и наставление: «Истина — во что бы то ни стало». Сегодня его имя носят аудитория в Костромском университете, исследовательские центры в России и Германии, а военная биография хранится в проекте «Лица Победы» как напоминание о человеке, который даже в самые трудные времена не прекращал светить. «Он жил так, как думал, и думал так, как жил».

Александр Александрович Зиновьев занял выдающееся положение в науке. Назвать его гением — это ничего не сказать. Он создал оригинальную логическую школу в Советском Союзе, что привело к его избранию в Финскую академию наук вместе с академиком Петром Леонидовичем Капицей по его направлению. Скандал возник из-за того, что финны не запросили разрешения у ЦК КПСС. Обычно подобные действия проходили под строгим контролем официальных властей Советского Союза, но финны на свой страх и риск избрали Александра Александровича членом академии за исключительные достижения в точной логике.

Наука капризна и избирательна. Понимавшие его идеи обожали Зиновьева, а остальные испытывали «чувства негативного характера». Профессиональная зависть в философской среде проявлялась болезненно: сотни тех, кто проходил марксизм-ленинизм, жаждали славы, но ничего значимого не создали. Один коллега из сектора логики Института философии АН СССР как-то сказал: “Дай мне десяток таких аспирантов, как у тебя, Александр, я бы тоже стал гением”. Эта толпа «серых пигмеев» не могла смириться с феноменом гигантской фигуры абсолютного русского многопланового таланта.

Зиновьев не принимал участия в академических спорах — он выпускал книги. И делал это, понимая, что Институт философии мог запретить публикацию. Выпускал работы без оплаты, что стало отдельным эпизодом его биографии и которым я назвала тогда «безгонорарной логикой Зиновьева».

Его ученики были высококвалифицированными специалистами из Швеции, Болгарии, Венгрии и Польши, а также ГДР. В ГДР сформировалась «дочерняя» школа советской логики. Книги Зиновьева быстро переводились на немецкий и английский языки — для советских времён это было редким явлением. Его считают одним из трёх ведущих логиков XX века.

Зиновьев стал мастером художественного слова, но его творчество опиралось на научный опыт. В его работе переплетались наука, социология и искусство. Рисовать он умел так же естественно, как дышать. Его рисунки и карикатуры стали продолжением его мыслей.
Выдворяя нас – Александра Александровича, нашу шестилетнюю дочку и меня – из СССР, не разрешили взять с собой почти ничего. Лишь два чемоданчика: с рисунками дочери и её детскими книгами. Картины пришлось разрезать, чтобы вывезти их. Позже картины восстановили, оставив шрамы как напоминание о пережитом. Французские дипломаты помогли спасти сотни его рисунков, вошедших позже в альбом «Рисующий писатель», изданный благодаря огромной понимающей помощи Игоря Николаевича Албина, бывшего губернатора Костромской области.
По инициативе Албина в 2009 году в Костроме был установлен памятник Александру Зиновьеву, мыслителю и гражданину. Скульптуру создал Андрей Ковальчук, народный художник России, председатель Союза художников России.

В далеком 1978 году рьяные доносчики и исполнители политической воли властей не ограничились лишением моего дорогого Александра докторской степени, звания профессора, разжалованием гвардии капитана штурмовой авиации в рядовые и всех наград, в том числе и фронтовых. Лишали нас его имени в советской истории. Это была неслыханная расправа над свободным мыслителем, его гражданская казнь… Тогда уже научились переписывать историю нашей страны, — подчеркнула О.М. Зиновьева.

Зиновьевский клуб эффективно функционирует, его заседания проходят в Колонном зале Государственной думы, где проходили последние Зиновьевские чтения. Международный научно-образовательный центр имени А.А. Зиновьева на философском факультете МГУ также работает эффективно. Биографический институт Александра Зиновьева — уникальное явление в творческой и духовной жизни России, непрерывно занимающийся работой с архивами А.А. Зиновьева и изданием полного собрания его сочинений в 55 томах.

Могу уверенно заявить: знаю, на что способна; понимаю свою работу; горжусь выбором Александра и тем, как эффективно сотрудничали всю жизнь.

Хотел бы подчеркнуть: слухи о моём желании стать директором Института философии РАН — плод выдумки людей, не знакомых с традициями нашей академии наук и неуважительных к протоколам назначения на руководящие посты в институтах.

Я выполняю своё жизненное предназначение: возвращаю родине имя, творческое и научное наследие выдающегося гражданина, мыслителя, воина, классика мировой литературы, русского Конфуция и русского Сократа — Александра Александровича Зиновьева, — завершила О.М. Зиновьева.

С днем рождения, Ольга Мироновна! Преданность делу сохранения наследия Александра Александровича Зиновьева, сила духа и неутомимая энергия вдохновляют. Спасибо за то, что продолжаете нести свет его идей, бороться за признание великого мыслителя и обогащать культурное и научное пространство России.