На пути к углеродной нейтральности важно сохранить климатически-экономический баланс. С одной стороны, обеспечить сокращение выбросов парниковых газов, или компенсировать их за счет углеродно-отрицательных проектов. С другой ― запускаемые механизмы и проекты не должны идти в ущерб социально-экономическому развитию страны. Такой результат можно достичь путем целевого сценария социально-экономического развития страны, инвестируя до 2060 г. 1,7% ВВП на декарбонизацию. При этом важно не забывать и о проектах адаптации к климатическим изменениям.
О сценариях внутренней экономики в понедельник говорили на семинаре «Климатическая политика и экономика», прошедшем в Институте глобального климата и экологии им. академика Ю.А. Израэля. С докладами выступили директор Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН член-корреспондент РАН Александр Широв и научный руководитель института академик Борис Порфирьев.
Выступление академика Б.Н. Порфирьева в Институте глобального климата и экологии
Фото: Александр Бурмистров / «Научная Россия»
«Те тенденции, которые влияли на экономическую динамику в мире последние три десятилетия, подошли к своим естественным границам. Что пришло на замену? Получается так, что на замену пришла климатическая повестка, потому что она, с точки зрения экономики, ведет к структурным сдвигам: одни отрасли экономики становятся более востребованными, другие ― менее востребованными. А структурные сдвиги формируют дополнительные доходы. Если экономика, предположим, Великобритании не имеет таких структурных сдвигов, то им некуда расти, они пришли к естественным границам насыщения потребностей общества: и по недвижимости, и по автомобилям, и по развитию инфраструктуры. А рост должен быть, экономический рост ― это рост доходов», ― рассказал Александр Широв.
Ученый добавил, что для многих стран с крупными экономиками климатическая повестка ― это преференциальный путь. В этих условиях некоторые страны получают больше выгоды. Это связано с тем, что получаемые структурные сдвиги не просто влияют на их доходы, но и позволяют им использовать позитивные с точки зрения экономики факторы. Например, это может быть лидерство в определенных исследованиях или технологиях возобновляемых источников энергии, которые создадут дополнительное поле доходов.
При этом Россия не считается передовой страной с точки зрения использования технологий, связанных с климатической повесткой. Но это значит и то, что страна имеет возможность выбирать из огромного диапазона имеющихся технологий. «Нужно выбрать такой диапазон этих технологий, который, с одной стороны, обеспечит нам цели по декарбонизации, а с другой ― позволит нормально развиваться экономике. То есть обеспечивать более важный для наших граждан, особенно в среднесрочной перспективе, задачи по росту уровня качества жизни и т.д.», ― сказал Александр Широв.
Научный руководитель Институте глобального климата и экологии С.М. Семенов
Фото: Александр Бурмистров / «Научная Россия»
Выступление директора ИНП РАН А.А. Широва в Институте глобального климата и экологии
Фото: Александр Бурмистров / «Научная Россия»
Важно понимать, что путь к достижению углеродной нейтральности ― это инвестиции, стоимость которых будут определять итоговую цену продукции. То есть при слишком интенсивном и агрессивном вложении в декарбонизацию рост цен на энергию станет несовместимым с темпами экономического роста. Поэтому в основе расчетов лежит анализ связки инвестиций, цен, экономического роста и уровня выбросов.
В качестве примера Александр Широв привел расчеты института, основанные на разном уровне инвестиций в декарбонизацию и их результатов. Если сохранять политику, сохранявшуюся в последнее десятилетие с инвестициями в декарбонизацию 1% от ВВП, выбросы парниковых газов до 2050 г. увеличатся на 19%. При этом темп экономического роста ― только полтора процента. Это неприемлемая для экономики ситуация ― с низким темпом экономического роста и увеличением выбросов парниковых газов. С другой стороны, можно инвестировать 3,5% ВВП в декарбонизацию до 2050 г. ― это агрессивный сценарий. В такой ситуации к 2050 г. Россия достигнет углеродной нейтральности, но темп экономического роста составит 2,1%, а реальная цена на электроэнергию увеличится на 61%. Это тоже неподходящий вариант. Самым эффективным остается целевой сценарий, при котором в декарбонизацию инвестируется 1,7% ВВП: при темпе экономического роста в 2,6% выбросы парниковых газов сократятся на 62% меньше чем за 30 лет, а к 2060 г. Россия достигнет углеродной нейтральности. При этом реальная цена энергии увеличится на 20%.
Второй вектор климатической повестки ― это адаптация экономики к изменениям климата. Научный руководитель ИНП РАН академик Борис Порфирьев отметил, что, несмотря на необходимость комплексного подхода и равнозначность снижения выбросов парниковых газов и адаптации экономики, последнему пункту уделяется значительно меньше внимания.
«Проблема недофинансирования, дефицита адаптации <…> стоит во весь рост. Это очень принципиально, потому что без адаптационных усилий развивающимся странам не справиться с последствиями климатических изменений для решения своих самых насущных задач, в первую очередь это вопросы воды и продовольствия», ― сказал Борис Порфирьев.
Фото: Александр Бурмистров / «Научная Россия»